© Борис Георгиев, 2016
© Борис Гончарук, дизайн обложки, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Сельская улица выглядела мирно: пять или шесть коттеджей по одной стороне, столько же по другой – до перекрёстка, но Бродяга знал: первое впечатление обманчиво. Однажды он брёл по такой же пустой улочке, и всё было спокойно, пока деревянный забор не стал с треском и визгом плеваться щепками. В тот раз спасся чудом. Как? Он не знал. За околицей на него напала стая собак; может, поэтому и случился провал в памяти. Собак Бродяга ненавидел горше, чем людей, но понимал лучше. Они, как и он сам, искали еду и старались избежать опасности; они нападали, когда чувствовали себя сильнее, и спасались бегством, наскочив на сильного противника, а люди… Сначала участливо, даже вроде бы ласково расспрашивали, а после вдруг стали бить. Людскую речь Бродяга не понимал, не помнил даже, понимал ли раньше. Чего они от него хотели? Он так и не узнал, потому что случилось чудо: сарай, где его заперли на ночь, сам собою развалился. Вместо корявых досок и балок Бродяга увидел освещённые заревом тучи, а ворота – крепкие, вечером пробовал их проломить – рухнули с таким грохотом, что Бродяга надолго оглох. Странно, что от падения деревянной воротины может получиться такой шум, но мало ли вообще в мире странного? Деревня превратилась в огромный костёр – удивительно, но не страшно и даже весело. Бродяга смеялся. Выбравшись к лесу, обернулся; оскалился, щурясь на пламенные сполохи, и выкрикнул какие-то слова. Наверное, той ночью он ещё помнил, что они означают, но это было давно. Потом сколько-то раз опускалась ночь и начиналось утро. Это не заботило Бродягу, тьма отличалась от света тем, что неудобно искать еду, бежать и вовсе невозможно, не видно дороги, того и гляди – сверзишься в яму и переломаешь кости, зато прятаться и отдыхать удобнее, чем днём, никто не потревожит и не сгонит с нагретого места. Он отлёживался ночью, а днём искал съестное, потому что всё время был голоден. Если бы не еда, не совался бы к людям. Обжитые селения легче и безопаснее обойти стороной, ночевать лучше в развалинах, которых попадается много, но там еды почти никогда нет. Однажды нашлась – после того случая он особенно тщательно осматривал руины, надеясь отыскать стеклянные банки с неописуемо вкусным мясом – но такого чуда более не случалось. Сколько ни съешь за один раз, на всю жизнь не насытишься; всё, что унесёшь с собой, скоро кончится; остаться рядом с едой не дадут люди или собаки. Жаль, очень жаль.
«STOP. Контроль», – прочла я. Чёрным по белому полю написано, кровавым кантом обведено. Дорожный знак, криво прикрученный к трубам переносной оградки. Кладбищенское какое слово выскочило: оградка, – да потому что выглядела она уныло, приткнутая у края дороги. Одну ногу выставила на асфальт, другую увязила в грязный снег. Точно как на таможне. Что за притча, откуда таможня? Граница на севере, ехали мы на юго-восток. Солнечное пятно в тумане прямо по курсу над трассой висело, потом нырнуло в чащу, снова вынырнуло. Он ещё сказал, похоже на яичницу, и я подумала, корявая метафора, но действительно похоже: желток на серой разогретой стали, или даже не на яичницу, нет. Масло томно ползёт по сковороде, плавится, а сверху из поварёшки льют белое, и… Шс-с! Растекается, шипит от злости блин. Масленица. Не сегодня, на следующей неделе. Сегодня пятница, тринадцатое. Хороший день. Но почему же всё-таки… Справа «STOP. Контроль», а слева? Стекло холодное, мутное, видно плохо. Туман снаружи, а изнутри запотело. Протереть? Я ладонью. Мешки какие-то на обочине штабелями, толстяки в жёлтых жилетках возле другой оградки.
– Блокпост, – прокомментировал Яша. А я думала, он задремал.
Ага, блокпост. Понятно.
На встречной полосе остановилась маршрутка. Интересно, что станет делать водитель. Шею вытянул, пригнулся к рулю, смотрит на этих в жёлтом. Народу полно у него в запотевшем салоне. Все как один: равнение на… пр-раво! Яшкина глупая бородатая хохма. Да потому что государство, говорит, правовое у нас, поэтому: «Внимание! Все! Равнение на… пр-раво!» А справа возле мешков с песком эти толстые в жёлтых жилетках, с автоматами, переговариваются лениво, курят, гутарят. Смеются. Один, просмеявшись, не глядя махнул рукой: проезжай.
«Ты отказала мне два раза; не хочу, сказала ты, вот такая вот зараза девушка моей мечты!» – орало у нас в салоне радио. Русское радио.
Встречная маршрутка тронулась. В город. А мы? Почему так долго? Всё, поехали.
Мимо проплыл прицеп фуры, её заляпанный грязью кузов и свёрнутая в кювет тупорылая кабина с распахнутой настежь дверью. Оттуда свесился, держась одной рукой за дверь, мордатый небритый водила, ражий, расхристанный, с агрессивно выставленной челюстью: «Чего?! Ну чего вам ещё?!»
«Ты отказала мне два раза, не хочу, сказала ты…»
Я мельком глянула на Яшу. Не спит, но и не здесь.
«…вот такая вот зараза девушка моей мечты», – надрывалось радио. Ночь у них на дворе, пёс у них в конуре, а птичка, сами понимаете, кричит кукаре. Птичка-кукарейка. Русское радио. Что у маршрутчиков, что у таксёров, что у нашего шаттлобомбилы – у всех. А вид какой на себя напустил! Когда Яша на стоянке к нему в стёклышко ногтем: стук-стук. Надменный такой выглянул, щёки шире плеч: «Трансфер? А вы кто?» Яша ему:
– Кохановский, два человека. Посмотрите в списке.
– Нету у меня никаких Кохановских, есть Каза… Зараза, ну и написал же – не разобрать. Каза… нов? Карлючки. Ка-за-новс… Чёрт его, может кий… или не кий. Как вы сказали?
– Ко-ха-нов-ский.
– Ну вот, а у меня Ка-за-нов-ский. Нате вот, читайте.
Я не выдержала, фыркнула. Смешно. Яша терпеть не может, когда коверкают его фамилию, закипает мгновенно, что твой казан, крышкой разве только не тарахтит. Пришлось вмешаться.
– Это одно и то же, – сказала я подойдя. Яшу взяла под руку. – Кохановский, Кагановский, Казановский… Какая вам разница? У вас тут написано «двое». Нас как раз двое.
– Что значит одно и то же?! – возмутился Яша. Яков, Иаков, Джейкоб, Джакоб.
Водитель таращился то на меня, то на него.
– Мне позвонить на ресепшн? Или сами справитесь? – поинтересовалась я, подарив бедолаге улыбку.
– Мгм – промычал водила и отвернулся, стал шарить справа от кресла, ища телефон.
– Да-да, сейчас, – буркнул Яша.
Я поймала его за руку: тоже собирался звонить. Смех и грех. Ведёт себя иногда как… Вчера вскинулся, когда я сообщила ему: «Ну вот. Никуда не еду».
– Как так, не едешь?
Ну как-как. Вот так. Нашла меня по телефону Дашенька Анатольевна и вывалила новость: господин новый губернатор желает нас осчастливить визитом, и все, кто не спрятался, просто обязаны хотеть с ним встретиться в понедельник, в тринадцать-ноль. Примерно. Знаю я это «примерно». Соберут нас в актовом зале, напихают как шпроты в банку – туда загонят через рамку, обратно выпускать будут только по особому разрешению – промаринуют примерно с пару часов, потому что господин губернатор обязательно задержится. Потом он явится под камеры, станет нас радовать перспективами и учить беззаветно любить Родину. Или не явится, это более чем вероятно. Не до нас ему, в стране война. Или не война. Они ещё не решили: война или мать родна. Но Дашенька Анатольевна за меня определилась, записала в желающие встретиться и отправила начальству на утверждение. «Ты ведь не против?» Какая разница, против ли я, если список наверх отправлен и наверняка уже согласован? Безразлично теперь, что нет у меня желания общаться с господином губернатором, а хочется бросить всё и закатиться с Яшкой хоть на недельку туда, где не будет ни губернаторов, ни умненькой Дашеньки Анатольевны, ни начальства, ни учебных планов, ни совещаний, ни шестидневной бесконечной рабочей недели… Раз в полгода выбрались! Вдвоём! Свинство.
Всё это я ледяным тоном сообщила Якову – он как раз заглянул спросить, куда подевались его плавки. Сказала ему, что не еду, и проследила, как маска притворного недовольства сползает с выразительного лица. Это к вопросу о том, что нужно сделать, чтоб обнажить истину. Физиономия у него стала, как у ребёнка, у которого отобрали игрушку. Нет, не отобрали даже, а показали, повертели перед носом – чтоб рассмотрел и потянул руку – и… Не дали, спрятали. «На кой ляд я нужна губернатору? А Яшке вон как нужна. Может, хоть на пару дней… Утром понедельника вернёмся», – подумала я и сказала:
– Плавки на верхней полке. Купальник мой там же, кажется. Прихвати, а?
– Зачем?
Уныло так протянул: «Зачем?» Глаза, как у пса, которого сутки гулять не водили. Сник, бормотать стал, что забронировал, проплатил, трансфер заказал, полгода ждал, и… что теперь прикажете: снимать бронь? Я слушала и думала: ну да, всё псу под хвост: банька сразу после приезда, бассейн, прогулки по зимнему лесу, каток, а вечером вместо осточертевших учебных планов…
– …обсудить с тобой хотел кое-что новенькое, – нудил Яша, глядя в окно, где ночь и городские огни.
Я сказала, что можно в пятницу, как и собирались, выехать, а вернуться в понедельник утром. По сокращённой программе.
– Ненавижу, когда меня сокращают, – отозвался Яша.
– Тогда снимай бронь. Потом как-нибудь съездим, – сказала я, исподтишка следя за Яковом. Отмены Кохановский не любит куда больше, чем сокращения. Мысленно суфлировала: ну давай, скажи: ладно, едем на пару дней. И тут вдруг стало мне страшно: вот сейчас он брякнет: «Ну ладно, я сам поеду». Что я тогда?
– Ну ладно… – выцедил он, помолчал, вздохнул.
Что я без него тут одна?.. А он? Что он там без меня?
– Пойду сниму бронь, – сказал Яша. И ушёл. Дуралей. Я выдохнула. Сердце из груди выпрыгивало. Фу, глупость, чего это я? Из-за какой-то поездки. Вот так он со мной всегда и обходится. Ко всем чертям господина губернатора! Ещё чего выдумал, встречаться со мною, когда у меня уже назначена встреча с Кохановским. Что делать? Только быстро, пока Яшка не снял бронь. Список приглашённых не сам наверх отправился, каждой бумажке нужны ножки; не исключено, что бумажка на столе у Тамары нашей Леонидовны ждёт, пока Томка соизволит ножками на шпильках снизойти с седьмого этажа на второй. Обычно она не торопится. Я живо отыскала номер Тамары и нажаловалась в трубку, что вот в кои-то веки собралась выбраться и намылилась смыться – на недельку, всего делов! – отдохнуть-выдохнуть, а Дарья Анатольевна, меня не спросивши, тиснула в список.
– Звезда с ушами, – сказала Тамара.
– Кто?
– Дашка. Даже и не думай.
– Что?
– Являться не думай, я тебя вычеркиваю.
– А губернатор?
– Он тоже. С ушами.
Знала я, что Тамара Леонидовна Дарью на дух не переносит, потому и звякнула ей. Как оказалось, к господину губернатору тоже неравнодушна. Тем лучше. Я выслушала, что Томка думает про губернатора и встречу с ним, потом ещё про то, куда губернатору следует отправиться с официальным визитом, засим я высказала предположение, что всё равно он наверняка не явится, на том мы и покончили со встречей и губернатором. Томка спросила: «Куда хоть едешь?» Я ответила: пока не знаю, Яков куда-то похищает. Какой-то карнавал. Тамара Леонидовна вместо напутствия пожелала, чтоб мы там счастливо покувыркались, и повесила трубку. Слово какое выдумала: «покувыркались»! Надо запомнить. Я поймала себя на том, что красна и улыбаюсь. Яков… Яша?
– Яша! – крикнула я. – Погоди! Бронь!
– Что? – спросил он, сунувшись в дверь. – Бронь?.. А я что делаю?! Не могу дозвониться. Странно, вроде говорили пусто у них, а теперь занято и занято.
– Не отменяй. Мы едем, – сказала я победно.
Виду не подал, что рад. Но я же знаю. Хотелось завопить и пройтись колесом или хотя бы на шее у него повиснуть, но я не стала. Не подала виду. Как он со мной, так и я с ним. И вообще, надо сдерживать порывы, куча проблем из-за неумеренной страстности – и моей и его. Два сапога пара. Яша тоже хорош; авантюрист, вечно попадает в истории, поэтому и не люблю его одного отпускать. Надо чтоб кто-то вовремя схватил за локоть, а если удержать не получится, что ж… Попадать, так вместе. Но обычно получается держать его в рамках, вот как с шаттловодителем – не будь меня рядом, точно сцепились бы, а так – водила позвонил на ресепшн и весь заряд негодования выпустил в трубку, а Яков, возмущённый моим заявлением, что кохановские, кагановские и казановские – одно и то же, пустился в лингвистические разглагольствования, стравил пар, выдохся и успокоился. Вот, буравит пустым взглядом спинку переднего кресла, и видно: не здесь он и не сейчас, а там и тогда, где и когда кое-кто из кагановских стал кохановским, а кое-кто – казановским. Яша мой, Джакоб. Рука его с подлокотника безвольно свисает, как змея с ветки. Ну почему я не змея? Скользнуть по груди, обвить шею, щекотнуть Яше раздвоенным языком ухо, заглянуть в глаза, вытащитть его из каких-то там мыслей, из – где он там? – испании, польши, италии какой-нибудь задрипанной или франции, чтоб он был со мною здес-сь и сейчас-с… Но нет.
Держи себя в руках, ещё не приехали, подумала я и глянула снова в окно. Белым-бело, и – боже, какой туманище!
Дорога заметена, скользит по ней гостиничный шаттл, как нарты по мёрзлой реке, летят навстречу обледенелые берега, заснеженные, молочно-белые. Из парной мглы выскакивают, щетинясь кустарником, рябые откосы холмов, провалы оврагов, частоколы древесных стволов – промелькивают, чтоб тотчас нырнуть в туман где-то там позади, как будто растворяются, становятся паром, туманом и снежной пылью, мелкой, нежной; оглядываться не хочу, для этого голову нужно от подголовника оторвать, но мне лень и даже пошевелиться лень, не то что повернуться. Смотреть не могу туда: до боли в глазах снег, снег, сне…
– Что за текст идиотский!
Я вздрогнула, очнулась. Какой текст? Мы что, уже обсуждаем?
«А снег идёт, а снег идёт, и все мерцает и плывёт», – по-агузаровски покрикивало во всю ивановскую русское радио. Просто я задремала, ничего мы не обсуждали, да и обсуждать пока нечего, Яша собирался на отдыхе идеями делиться и набрасывать план. Тогда о чём он?
«За то что ты в моей судьбе, спасибо, снег, тебе», – крикливо благодарило аудиофила-водилу русское радио.
А, Яша про песенный текст. Но это же Евтушенко, его вина. Как там? «Мой самый главный человек, взгляни со мной на этот снег…»
– Рифмовать «идёт» с «плывёт»!.. – возмущался Яков.
На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Мясо, прощай! роман дель арте», автора Бориса Георгиева. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанру «Современная русская литература».. Книга «Мясо, прощай! роман дель арте» была издана в 2016 году. Приятного чтения!
О проекте
О подписке
Другие проекты