В своих художественных романах из серии «История Российского Государства» Борис Акунин, автор знаменитой фандорианы, продолжает эксперименты в области формы романной беллетристики. В «Седмице… » у него сложился роман-календарь, в котором вся жизнь героя помещена в семь коротких повестей, каждая из которых соответствует дню недели и какому-нибудь знаковому событию в жизни героя. Начиная от смерти бабушки, когда герою только двенадцать лет, к первому настоящему розыскному делу и встрече с девушкой, оставившей неизгладимый след в его душе, далее к поимке кошки наследника царя Михаила Федоровича, а там и к тайной шпионской миссии. Читается легко, сюжет весьма захватывающий, стиль и язык, как всегда у Акунина – безупречны. А уж какие роскошные рисунки!
В романах, написанных в качестве художественных иллюстраций к истории Российского государства, автор из столетия в столетие, из книги в книгу делает главными героями людей одного рода, а именно потомков Дамианоса, героя первой книги, – такая вот нить людских судеб, протянувшаяся через века. Все его живучие потомки отмечены красным пятном посередине лба.
Маркела Маркелова кличут Трехглазым это не только из-за этого пятна, но и за наблюдательность и быстрый ум, позволяющие заметить то, чего не видят другие. Его усердие и таланты помогают ему быстро продвигаться по службе, с каждой новой ступенью выполняя все более сложные задания, становясь в буквальном смысле «тайным оком государевым».
Есть у него и свой непримиримый враг, и, хотя судьба сводит их нечасто, без крупных потерь у каждого не обходится, но все же судьба больше благоволит к Маркелу. Но она не спасет его от наветов и предательства в собственном ведомстве и, в конечном итоге, от опалы. Но взамен Господь даст ему длинный век и достаточно сил, чтобы и на закате жизни ощутить радость бытия.
Во второй повести сборника главными героями становятся такие исторические личности как царевна Софья, Василий Голицин, царевич Петр. Сын Маркела Аникей мелькнет говорящим прозвищем «Трехглазый», да своей философией то ли мудреца, то ли приспособленца. Здесь автор воспользуется случаем поговорить, как мне кажется, не столько об истории, сколько о современности. Он нарисует нам две линии развития событий в Российском государстве в момент, когда стрелки весов истории качнулись вместе с властью в государстве. Попытка автора убедить читателя, что в лице царевны Софьи и ее «протектора» мы потеряли великую Россию, показалась мне неубедительной. Фортуна любит смелых, а история не терпит сослагательного наклонения. Со времен Платона ведется спор между приверженцами теории о пассионарном влиянии личности на исторический процесс и теми, кто это влияние отрицает. Этот спор длится столетиями и, вероятнее всего, не сможет разрешиться никогда, подобно вопросу о курице и яйце. Как раз такой фигурой в памяти потомков и остался царь Петр, поднявший на дыбы притормозившее на дорогах истории Российское государство.