"Августовские пушки" журналистка The Nation Барбара Такман написала в 1963 и книга сразу получила признание (а автор - Пулитцеровскую премию) и была переведена на все европейские (и не только) языки, в том числе была опубликована в Советском Союзе, хотя и подверглась суровой критике с марксистских позиций. И в общем, книгу есть за что критиковать. Такман чаще чем надо сбивается на байки и исторические анекдоты, нередко (как например, с рассказом о том, как Ренненкампф после Таненнберга бежал из своей армии на автомобиле аж до Немана) не имеющие под собой никаких оснований; она совсем забыла рассказать о событиях на русско-австрийском фронте, где армия двуединой монархии в Галицийской битве потерпела чудовищное поражение, от которого так и не оправилась; множество мелких недочетов и помарок (к примеру, великого князя Николая Николаевича-старшего называет просто и фамильярно "великий князь"); часто фигурируют поверхностные оценки тех или иных личностей: так, Альтшиллер внезапно оказывается резидентом австрийской разведки, Мясоедов - немецким шпионом, а Сухомлинов, реорганизовавший крепостные войска, создавший военную контрразведку и императорский воздушный флот, выводится как "военный министр, ничего не сделавший для реформы русской армии после японской войны".
При всем при этом книгу Такман читали, читают и читать будут - она это заслуживает как одно из лучших исследований о начале Первой мировой войны. Ничего нового, по существу, она не пишет: "Августовские пушки" это сверхталантливая компиляция уже хорошо известных данных, Такман не дает каких-то новых трактовок или оригинальных концепций (хотя и развенчивает миф о "гениях" Гинденбурге ("вот здесь он спал перед сражением, здесь - во время сражения, а здесь - после") и Людендорфа ("во всем полагался на перехваченные русские радиограммы"), но благодаря журналистской деятельности Такман хорошо знала, как писать так, чтоб заинтересовать читателя (что зачастую совершенно не волнует профессиональных историков), и даже рассказ о передвижении нескончаемых номерных немецких корпусов и дивизий в ее исполнении не то что не утомляет, а наоборот, придает азарта заинтересованного наблюдателя.
Название книги полностью отражает ее суть - Такман пишет только об августе 1914 (вплоть до битвы на Марне): оккупация Бельгии, Пограничное сражение, крах Восточно-прусской операции описаны очень подробно и живо, красочно и весьма детально. И, конечно, она пишет как все дожили до жизни такой. Однако важен один нюанс. Такман не интересуют финансовые и экономические причины войны, хитросплетения колониальных устремлений, захват "жизненного пространства", желание восстановить национальную гордость, гаранты нейтралитета и дипломатия канонерок. Такман в первую очередь пишет о там как конкретные люди и их конкретные поступки довели до ситуации, когда никто даже при желании уже не мог остановить военные действия. Что думали и говорили немецкие философы, французские генералы и английские политики. Как пара нужных книг в нужное время ослепляли целые нации. Как желание дотошно выполнить приказ мертвого полководца привели к гибели сотни тысяч человек и определили исход войны.
Такман выстраивает сложнейший паззл из людей, мнений, поступков, намерений, ошибок, планов, оценок, предположений, тараканов-в-головах, убеждений и коллекции смертных грехов. Паззл красочный, огромный, с множеством деталей. И если отойти на достаточное расстояние, то увидишь, как эти детали, эти кусочки паззла складываются в густую тень грандиозной катастрофы. Лучшие умы континента вольно или невольно способствовали краху и подробно описанный Такман процесс мощения дороги в ад превратился в итоге в хронику объявленного самоубийства европейской цивилизации.