© Бахтиёр Ирмухамедов, 2019

ISBN 978-5-4496-7599-6 (т. 1)

ISBN 978-5-4496-7600-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВЕЧНЫЙ ОГОНЬ

 
Каждой жизни срок отмерен, —
 
 
В это раньше верил я.
 
 
Но теперь я разуверен
 
 
Песней Вечного огня.
 
 
И отныне бесконечно
 
 
Буду петь я всем простое:
 
 
Если жить, то жизнью вечной!
 
 
А на время – жить не стоит.
 

«Цель далека и несбыточна…»

 
Цель далека и несбыточна,
Если хоть в малом нечестен.
Платье не выйдет прелестным,
Если не смотрится вытачка.
Низкие мысли к высокому
Не приведут, как ни тужься.
Разве когда-нибудь ружья
В небе парили, как соколы?
Самые чистые помыслы
Толикой хитрости рушатся.
Лгун за лгуна не поручится —
Их одинаковы промыслы.
Честь берегущий смолоду
Будет всегда уважаем:
Не сохранит урожая
Бьющий по яблоне молотом.
Всякая ложь – убыточна.
В солнце туман – неуместен.
Если хоть в малом нечестен,
Цель далека и несбыточна.
 

ПЕРНАТЫЕ

 
Разговорились птицы на деревьях:
Кричат наперебой скворцы и воробьи,
И что-то важное в волшебных трелях
Хотят сказать пернатым соловьи;
И горлинок стыдливых воркованья
До слуха моего доходят иногда,
И перепелов жалких лепетанья,
Звучащих философски: пит-пил-да…
Пощелкивая клювом, дрозд порхает:
Подсядет к соловью, то сядет близ скворца;
Удод-красавец сдержанно икает,
И кашляет ворона без конца;
И попугай, всем птицам потакая,
Дублирует безнравственно слова;
Лишь, горло беспрестанно полоская,
Сидит, безмолвствуя, сова.
 

«Ветер свистнул…»

 
Ветер свистнул,
Как будто ударил в висок.
Что ж ты, ветер,
Внезапен, как горе?
Неужели нельзя
Взять потише свисток
Или шум нагнетать
Постепенно,
как море?
Ведь прошли времена ураганов и бурь,
Времена свистобуйства и тряски.
Современник
оценит в наивную дурь
Твою бурную веру
В великие сказки.
Не пытайся
ему
доказать, что убог
Избегающий краткого горя.
Ты возьми, лучше, ветер,
Потише свисток
Или шум нагнетай
Постепенно,
как море…
 

«В который раз я говорю себе…»

 
В который раз я говорю себе:
Не будь безвольным в собственной судьбе,
Не обращай внимания на беды,
Ты – человек! Ты создан для победы!
Не должен ты в невзгодах угасать —
Ты должен ярко жить и побеждать!
Так говорю… и все же угасаю:
Ведь я путей к викториям не знаю…
Одно лишь утешеньем служит мне —
Что встречу я когда-нибудь в стране
Того, кто слово доброе мне скажет
И верный путь к сражениям укажет.
 

БРИГАНТИНА

 
Скорбно мачты вонзив в небосклон
И не радуясь солнцу в зените,
Бригантина беспомощный стон
Издает в ожиданье событий.
Ей не нравятся штиль и покой,
Надоело в тоске дрейфовать:
Лучше в тине исчезнуть морской,
Чем без смысла кормою качать.
А весь смысл означает стремленье
Продвигаться вперед и вперед.
Но какое быть может движенье,
Если ветра не слышен полет?!
Неизвестно, задует ли ветер,
Принесет ли с собой чудеса,
Бригантина счастливо по свету
Поплывет ли, надув паруса.
И, качаясь в бесплодности волн,
В жажде плаваний новых, открытий
Бригантина беспомощный стон
Издает в ожиданье событий…
 

«Ах, российские девочки, девочки…»

 
Ах, российские девочки, девочки,
Как я ваши люблю посиделочки!
Ваши речи люблю безыскусные,
Беззаботные, чуточку грустные.
Ваши пляски люблю я прекрасные
Под частушки лихие и страстные.
Но особо мне любы страдания —
Ваши томные песни-мечтания.
Я бы слушал и слушал вас, девочки,
Грыз бы с вами печальные семечки,
Вместе с вами страдал бы и маялся
И со вздохами в чем-то бы каялся,
И освоился б с певчей тальянкою,
Чтоб обласканным быть северянкою,
И остался б в России навеки я,
Если б не было края УЗБЕКИЯ!
 

ВОЗЛИЯНИЕ

 
Налей мне солнечных лучей —
 
 
Я выпью их и засверкаю
 
 
Во тьме гнетущих нас ночей,
 
 
И прогоню печалей стаю.
 
 
Налей мне водопада гул —
 
 
Его я выпью, не смакуя,
 
 
И как бы ветер в нас ни дул,
 
 
Я защищу тебя. Смогу я!
 
 
Налей мне океана ширь —
 
 
Я выпью милую безбрежность,
 
 
И подарю тебе весь мир
 
 
Любви возвышенной и нежность!
 

ДОЖДИК

 
Долго, долго дождик лил
И о чем-то говорил.
Может быть, он песню пел?
Может, плакал и скорбел?
Может быть, играл с листвой?
Может, плелся за тобой?
Может быть, к кому-то шел —
Адресата не нашел?
Может быть, он о зиме
Говорил тихонько мне?
Может быть, он просто так
Выверял по скверу шаг?
Может быть, он падал вниз
Оттого, что мрачна высь?
Может быть, искал друзей
(Круг друзей – теплей, светлей)?
Может быть, о крышу стук —
Выраженье горьких мук?
Может быть, он опьянел —
Удержаться не сумел?
Может быть, его столкнул
Кто-нибудь, иль ветер сдул?
 
 
Всякое тут может стать,
Только я не смог понять.
 
 
Долго, долго дождик лил
И о чем-то говорил…
 

«Девушка в платье атласном…»

 
Девушка в платье атласном
С ликом открытым и ясным
Мимо меня просияла
И ничего не сказала.
Девушка, прелесть, постойте!
Словом меня удостойте!
Дайте сказать мне глазами
То, что Вы знаете сами.
Улица так многолюдна,
Но не заметить Вас трудно:
Я и слепым Вас замечу —
Я ведь искал этой встречи!
Я – не обычный прохожий,
Сердцем на Вас я похожий:
Так же открыто и ясно
Светит оно… Но напрасно!
Девушка очи отводит
И лучезарно уходит.
Девушке я безразличен:
Видно, как все, я обычен…
 

«В этот мир, безнаказанно грубый…»

 
В этот мир, безнаказанно грубый,
Мы явились с тобой как упрек,
Чтобы слить наши нежные губы
В поцелуе, отвергшем порок.
 
 
Ты в мои углубляешься думы,
Я в твои погружаюсь мечты.
А вокруг все так зло и угрюмо
От ненужной пустой суеты.
 
 
Но не важно нам, что там творится
С этим миром безумных людей,
Коль случилось друг в друга влюбиться
Нам на фоне мучительных дней.
 

«В душе гнездятся вороны …»

 
В душе гнездятся вороны —
Мне не спасти себя.
На все четыре стороны
Я отпущу тебя.
 
 
Иди. Вдали от прошлого
Ты, может быть, найдешь
Романтика дотошного,
Не верящего в ложь.
 
 
А мне с обманом радостней,
А мне с обманом – блажь…
Чем жизнь для нас безжалостней,
Тем сладостней мираж.
 

«Кто соткал нам этот мир…»

 
Кто соткал нам этот мир,
Мог бы взять и крепче нити:
Поглядите сколько дыр
В этой ткани, поглядите!
 

«Льется льется синий вечер…»

 
Льется льется синий вечер
Звезды выплыли на небо
Месяц-парус ветром всвечен
В Млечный путь на самый гребень
Что ты делаешь Природа
В душу рвутся вдохновенья
Вижу дальше небосвода
И галактик слышу пенье
Я взорвусь наверно вздохом
Разлечусь и в пух и в перья
Оттого что чудно плохо
Мне от этого безмерья
Пожалей возьми обратно
Волшебства свои святые
Лишь одной тебе понятны
Их иллюзии живые
Нет постой я не осилю
Слабость мига отказаться
От паренья в звездной сини
Я готов готов взорваться
 

«Ночь полнолунна…»

 
Ночь полнолунна.
Спокойна река.
Сосны бесшумны.
Уснула тоска.
Тропкой песчаной
иду за рекой:
Может, случайно,
приду к дорогой.
Или до моря
с рекою дойду —
Старого горя
приметы найду…
…Помню прекрасно
тебя на песке.
Помню, ужасно
кольнуло в виске.
Помню и девственность
линий твоих,
И непосредственность
шуток живых.
Помню мгновение
скорой любви
И откровенья
нагие твои.
Помню скользящий
по небу рассвет
И исчезающий
твой силуэт.
Помню старанья
свои – позабыть
Воспоминанья
про скорбную прыть.
Только напрасными
были труды:
Призраком властным
являлась мне ты!
Вот и сейчас,
вопреки тишине,
С бурей у глаз
ты являешься мне.
Ночь помрачнела…
Взбурлилась река…
Сосны всшумели…
Воспряла тоска…
 

МАЙСКОЕ

 
Колобродит Весна.
Вся Природа бушует и стонет.
В круговерти страстей
сымитировать проще любовь.
В нежно-ложных речах
чьи-то судьбы невинные тонут,
Чьи-то чистые души
уже фонтанируют кровь.
О, как трудно найти в лабиринте пьянящего мая
Тот единственный путь,
где в конце не наткнешься на крест!
И на ощупь идешь, спотыкаясь о призраки рая
И внимая фанфарам как будто бы слышных фиест.
Все идешь и идешь…
нищ, как дервиш,
нет хлеба в котомке,
И не ведаешь вовсе, сойдет ли когда благодать…
Что завещано нам,
то оставим мы нашим потомкам:
Ничего не прибавить к наследству
и нечего взять.
И до смерти бродить,
ничему, кроме страсти, не веря,
И до смерти искать,
сам не зная чего и кого,
Превращая себя не то в слизь,
не то в пыль, не то в зверя,
И, плюя, отрекаясь от клятв, от надежд, от всего.
А Весна все бурлит, колобродит,
кипит, шарлатанит;
Увлеченно любовь имитируют все, кто не мертв;
И как будто влюбленные дружно друг друга таранят,
Соревнуясь в кустах, кто кого переспит, перемнет.
И запуталось все
в этих майских изменчивых кущах,
Так запуталось, что и себя, потеряв, не найдешь.
И в толпе бестолковой,
куда-то безвольно текущей,
Запрокинув на плечи рога,
все идешь и идешь…
 

«Обычно люди в грусть впадают…»

 
Обычно люди в грусть впадают,
Когда их властною толпой
Незримо годы окружают
И обливают сединой.
Но Вы же, Катя, не грустите,
И, слезно в зеркало глядясь,
Обратно младость не зовите:
Она глупей намного Вас.
Она – кокетлива, вертлява,
Капризна, суетна, пуста,
И возмутительно писклява,
И самоцельно нечиста.
Пускай не все у Вас сумелось,
Не все до сути понялось,
Зато отныне с Вами зрелость
И все, что раньше нажилось!
 

СОСЕДИ

 
– Мы с Вами видимся так редко
В сей суете земных сует,
Как будто Вы мне не соседка,
Как будто я Вам не сосед.
Хочу я видеть Вас почаще,
Желательно, наедине,
Чтоб слышать голос Ваш журчащий
И забывать о седине.
– Уж не влюбились ли в меня Вы?
Вот, право, было бы смешно!
Иль Вы таите план лукавый?!
Но в Ваши годы-то – грешно!
– О, что Вы, что Вы, ангел чистый! —
Мой звездный час уже прошел.
И никакой не аферист я:
Мне с Вами просто хорошо!