«Тихо, венки мои, здесь на двустворчатой двери висите…»^[2]

 
Тихо, венки мои, здесь на двустворчатой двери висите,
Не торопитесь с себя сбрасывать на пол листки,
Каплями слез залитые, – слезливы у любящих очи! —
Но лишь появится он здесь, на пороге дверей,
Сразу же капли стряхните дождем на него, чтоб обильно
Светлые кудри ему слезы омыли мои.
 

«Трижды, трескучее пламя…»

 
Трижды, трескучее пламя, тобою клялась Гераклея
Быть у меня – и нейдет. Пламя, коль ты божество,
То отвратись от неверной. Как только играть она станет
С милым, погасни тотчас и в темноте их оставь.
 

«Если бы, крылья себе золотые достав и повесив…»

 
Если бы, крылья себе золотые достав и повесив
На белоснежном плече полный стрелами колчан,
Рядом с Эротом ты стал, то, Гермесом клянусь, не узнала б
 

Конец ознакомительного фрагмента.