Чехов записал в этом рассказе две маленькие были о композиторе Александре Сергеевиче Даргомыжском. Слышал он их от одного из почитателей его творчества. В первой Даргомыжский предстаёт чрезвычайно находчивым и остроумным, когда на просьбу писателя Соллогуба Владимира Александровича поближе к нему поставить свечу, он замечает – «Обыкновенно я ставлю свечи перед образами, теперь же приходится ставить свечу перед образиной...»
Во второй основатель Московской консерватории Николай Григорьевич Рубинштейн, не понимая отчего Даргомыжский с ним холоден, и желая помириться с ним, по совету друзей должен был взять его за руку и сказать - "Дорогой мой, откуда эта холодность? Ведь вы знаете, я вас всегда так любил, так уважал ваш талант..." и все в таком же роде, потом обними его и поцелуй... по-дружески... Раскиснет!» Несмотря на сомнения в удачности такого подхода к примирению (Рубинштейн знал, что Александр Сергеевич терпеть не мог целоваться с мужчинами), решился попробовать. Свидание было устроено. Николай Григорьевич, беря за руку композитора, сказал – «Скажите, ради бога, за что вы на меня сердитесь? Что я вам сделал худого? Напротив, я всегда любил вас, уважал ваш талант...» При этом Н. Г. обнял А. С. и быстро поцеловал его в губы.
Нет, Рубинштейн не раскис, а вырвался из объятий и, выбегая из комнаты, обозвал Рубинштейна дураком. Конечно, впоследствии мир был восстановлен, и оба смеялись над этим свиданием…
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 220