Меня всю трясло от злости. Аристея выслушала меня совершенно невозмутимо, отставила в сторону тарелку и вытерла рот салфеткой.

– Учитывая опыт вчерашнего дня, я бы не сказала, что ты – не воин, – спокойно ответила она. – Ты поступила очень смело, за такое у нас принято поощрять.

– Не надо мне заговаривать зубы, – уже спокойнее проговорила я. – Ты сказала, что без меня этот мир погибнет. Но все, что я делала последние месяцы – это тренировались и развлекались, а теперь ты меня вообще впутала в местные разборки. Не похоже, что эта война районного пошиба имеет какое-то общемировое значение. Так что, повторюсь, что я здесь делаю?

Аристея встала, прошлась по шатру, заложив руки за спину. Брови ее грозно сошлись на переносице, а вокруг глаз залегли глубокие морщины. Я зло и устало наблюдала за ней, борясь с желанием хорошенько двинуть ей между глаз (благо этому я здесь научилась неплохо).

– Я держу тебя здесь, потому что это самое безопасное сейчас для тебя место, – наконец, заговорила Аристея. – На меня объявили охоту. Раньше времени. Я вынуждена спасать свою и твою жизнь. Амазонки – мои самые преданные вассалы и я могу быть за тебя спокойна. Арси я предупредила, беречь тебя как зеницу ока, но она меня, видимо, не достаточно хорошо поняла. Такого как со вчерашней охотой больше не повторится. Насчет твоего высшего предназначения – здесь тоже все непросто. Дело приобрело неожиданный поворот и теперь нам остается ждать.

– И что это значит?

– Это значит, что пока я не найду безопасного способа тебя отсюда вывезти ты будешь скакать на конях и стрелять в оленей, – раздраженно и властно заявила она.

От такой вопиющей наглости я на пару минут лишилась дара речи.

– Еще вопросы есть?

– Раз уж мне придется здесь жить неопределенное время, не посвятишь меня в суть происходящего? – помолчав, спросила я. – Кто с кем воюет, почему, зачем? Я ничего не понимаю.

Аристея тяжело вздохнула.

– Ответ Арси тебя не устроил?

– Хочу услышать от тебя, – снова перехватила инициативу я.

– Все достаточно прозаично, уверена, в вашем мире такого полно. Лет десять назад в Ефрисии, это так наша страна называется, если что….

– Я в курсе.

– Так вот, в Ефрисии случился государственный переворот. Король сошел с ума и перерезал всю свою семью. Я тогда жила в Артокле… это столица…

– Я знаю!

– Служила в артокольской дружине и командовала лучниками. После смерти королевской семьи в городе, естественно, начались разборки. А потом появился брат королевы – Фланик. Артокольская дружина поддержала нового короля и все начало налаживаться. А через год объявился еще один наследник– сводный брат короля Зарсей Золлотов, он был наместником в Торленсе и имел свою небольшую личную гвардию. Он прибыл в Артоколь и начал орать везде, где только можно, что это он законный наследник трона, а Фланик, значит, узурпатор. Самое печальное, что по нашим дурацким законам, так и есть. Началась гражданская война. Артокольская дружина распалась. Я и часть моих людей встали на сторону Фланика, остальные – перешли на сторону Зарсея. Как-то так вышло, что большая часть моих подчиненных оказалась женщинами, отсюда и это дурацкое название «Армия амазонок». Как видишь, победил Зарсей и теперь мы сидим здесь.

– А Фланик где?

– Погиб через полгода после начала войны.

– Но если он мертв, ради чего вы боретесь? – нахмурилась я.

– Перед смертью он передал мне право восхождения на трон, так что я, считай, опальная королева Ефрисии.

– Так ты, получается, за трон борешься?

– Учитывая сколько нас осталось, мы, скорее, просто выживаем. Корона меня не особо прельщает: я ничего не смыслю в государственных делах.

– Так, ладно, с этой войной разобрались. А с чем должна бороться лично я? Меня ваше выживание, извини, мало касается. На Земле меня никто убить не хотел.

– Об этом я тебе позже расскажу. Времени нет.

Она подхватила плащ и затянула ремешок.

– Ты уезжаешь?

– Да, по делам. Не знаю насколько. За старшую останется Лорея, если что, иди сразу к ней, я предупрежу, чтоб тебе оказали любое содействие. Доверяй Арси, она за тебя костьми ляжет, не сомневайся. И постарайся не лезть на рожон. Не хватало, чтоб тебя ранили или убили в стычке. Еще вопросы есть?

– Да полно, – недовольно буркнула я.

– Отлично, тогда до встречи. Дорогу назад помнишь?

– Не заблужусь, – огрызнулась я.

– Вот и славненько, – она мило улыбнулась и махнула рукой, не двусмысленно намекая мне выйти.

– Сучка, – буркнула я, выходя из шатра. – Дерьмо собачье.

Когда я вернулась, в нашей части лагеря кипела жизнь. Под дубом, у ярко полыхающего костра сгрудилось с десяток амазонок. За палаткой на солнышке на корточках сидела Рокси и сосредоточенно полоскала в деревянном ушате рубаху. На мое приветствие она не откликнулась. В тени рядом с высокой дубовой бочкой, окунув туда голову, босиком стояла еще одна амазонка. Одета она была в тонкую рубашку, доходящую чуть ниже бедер. Она резко вынырнула, шумно дыша, и откинула за спину мокрые светлые волосы.

– Доброе утро, – бодро поздоровалась Арси. – Где была?

– У Аристеи, – не стала скрываться я.

– Ты довольна, наконец?

Я неопределенно пожала плечами и пошла к костру. Над огнем на вертелах жарились фазаны, истекая ароматным жиром и соком. Мое появление встретили бурными восторгами и поздравлениями. Мира с хитрой улыбочкой вытащила из-под полы бутылку очень любимой здесь сливовки. У нее, похоже, где-то был знатный запас этого пойла.

Позавтракав, Арси погнала меня, Рокси и еще семерых незнакомых девушек, имена которых я не запомнила, на стрельбище. Арси выстроила нас в шеренгу напротив соломенных чучел и скомандовала: «Огонь». Я выхватила из колчана стрелу и, почти не целясь, выстрелила. Наконечник застрял на расстоянии ладони от «яблочка». Арси прошлась вдоль мишеней, выкрикивая: «Ранен! Мертв! Мертв! Ранен! Мимо! Чурашкие перепелки, Рокси, как можно было промазать?! Мертв!».

– Ранен! – крикнула она, подойдя к моей мишени.

Я вздохнула и мысленно в который раз прокляла Аристею.

Так продолжалось несколько недель, пока однажды вечером из темноты к костру не шагнул высокий худой старик и молча протянул Арси свернутый в трубочку пергамент. Девушки затихли. Арсель сосредоточенно пробежала текст глазами и тяжело вздохнула.

– Есть работа, девки. Выходим перед рассветом.

– А что случилось-то? – без особого любопытства в голосе спросила Мира.

– На берегу озера Жизни завелся тигр-свиноед, так и написано, не шучу.

Амазонки тихо захихикали.

– Сожрал уже с полсотни поросят и с дюжину людей. Местные фермеры в ужасе, бегут кто куда. В общем, надо бы помочь. Кормильцы наши, как-никак.

– А их местная охрана не справляется что ли?

– Пишут, что тигр из Леса Чудовищ и все охранники разбежались. Так что, по койкам. За час до рассвета подъем.

***

Проснулась я от болезненного пинка в бок. Скрючившись, я приоткрыла слипшиеся глаза и в недоумении уставилась на возвышающуюся Арси в полном обмундировании.

– Подъем! Выезжаем через полчаса.

– А я тоже еду? – прохрипела я, немало удивившись. – Аристея же приказала….

– Аристея приказала с тебя глаз не спускать, так что поднимайся.

– Может, не надо?

– Это бунт? – прошипела Арси, сузив глаза в две маленькие щелки. – А ну, подъем! Смирно!

Я поняла, что амазонка всерьез намеревается брать меня на охоту за тигром. Подступивший к горлу противный страх, напрочь сбил сон и даже боль в мышцах после вчерашней тренировки не отвлекала. Я быстро оделась, выскочила из шатра, на ходу застегивая пряжку плаща.

– Чего спим!? – окликнула меня Арси. – Ты пешком побежишь?

Я кивнула и бросилась в конюшню. Непослушные дрожащие пальцы никак не хотели справляться с ремешками на уздечке.

– Да повернись же ты, упрямое животное, – зло прорычала я.

Дрантуга в очередной раз дернул головой, сбрасывая сбрую. Наконец, мне удалось натянуть на морду упрямого коня узду и взгромоздить тяжелое седло.

Печально и тревожно прогудел наш охотничий рожок. Я вскочила в седло и ударила лошадь по бокам.

Наш отряд был в полном сборе. Худощавый заспанный парнишка протянул мне факел, но его руку перехватила Барси.

– Давай лучше я повезу, – сказала она и ободряюще подмигнула мне.

Я натянуто улыбнулась и крепче сжала поводья.

– Трогаем! – скомандовала Арсель и пришпорила коня.

Тихой рысью наш отряд покинул лагерь и направился в лес. Мы с Барси были предпоследними, я с затаенным ужасом смотрела, как одна за другой исчезают фигуры всадниц в чаще, как будто жуткое чудовище пожирает их, и невольно вздрогнула.

– Ты чего? – осторожно спросила Барси.

– Холодно, – соврала я.

– Нет ничего стыдного в том, что ты боишься, – тихо ответила она и выехала чуть вперед, освещая нам путь.

Лес шуршал, гудел, перекликался голосами ночных птиц, поскрипывал корявыми ветками и периодически то ли вздыхал, то ли всхлипывал. Еще никогда в жизни я себя не чувствовала так неуютно. Даже когда мы с Аристеей и Арси уходили от погони в Артокле не было так страшно. Каким-то шестым чувством я чувствовала опасность, и от бегства меня удерживало лишь то, что бежать было некуда.

Арси, видимо, хорошо знала дорогу: даже в темноте ориентировалась прекрасно. Мы двигались по извилистой тропе, огибая овраги и болота. Начало светать. Небо окрасилось в темный серо-синий цвет, а воздух наполнился той ароматной свежестью, что бывает только на рассвете в лесу. Тревога отступила. Я поерзала в седле, немного расслабилась, сразу захотелось спать.

Деревья неожиданно расступились и копыта лошадей глухо зацокали по хорошо наезженной дороге. Арси пришпорила коня и перешла в галоп. Мы следом.

Солнечные лучи медленно ползли по стволам высоких сосен, пробиваясь через почти растаявший утренний туман. Мы, как умалишенные гнали по дороге, поднимая за собой густые клубы серой пыли.

С разгона мы выскочили на вершину холма, под которым раскинулась изумительной красоты картина. Внизу раскинулось до самого горизонта огромное почти идеально круглое озеро. Лучи утреннего солнца ещё не коснулись нерушимой глади тёмной воды, на которой, словно в гигантском зеркале, отражались полосатые стволы берез и ив. Чуть сбоку, почти у самой воды ютились с десяток домиков и загонов со скотом. Мы перешли на шаг, аккуратно спустились с крутого склона и порысили к фермам.

– Мы приехали? – тихо спросила я у Барси.

– Ага, озеро Жизни – самое большое озеро Ефрисии.

Арси свернула с дороги на уютную поляну, окруженную с трех сторон редким сосновым лесом, и спешилась. Остальные тоже поспешили оказаться на земле.

– Так, тактика такая, – разрубив ладонью воздух, начала Арси. – Сейчас отдых полчаса. После я с Барси и… Анией едем в село на разведку. Остальные готовят капканы и ловушки. Скорее всего, тигр обитает в западной части, за фермами, там более густой лес и больше мест для укрытия. Поэтому как будете готовы, сразу езжайте туда, встретимся у приметного черного камня возле дороги. Вопросы?

Вопросов не было. За пару минут амазонки разложили лагерь и соорудили импровизированный обеденный стол. Из чьих-то седельных сумок появился хлеб, ветчина, твердый сыр, запеченная картошка и немного свежих овощей. Поев, все остались готовиться к охоте, а я, Барси и Арси поскакали к селу.

Разговор с перепуганными фермерами ничего нового не дал. Они только подтвердили догадку Арси: тигр прятался в непролазной чаще на западе. Не отдыхая, мы втроем рванули туда.

Приметный черный камень и впрямь оказался приметным и черным. Огромная, высотой в три человеческих роста, глыба базальта возвышалась у края дороги, как обелиск, не заметить его мог только слепой. Мы спешились, уселись в теньке и принялись ждать. Через четверть часа подъехали остальные. Четыре амазонки, подхватив увесистые мешки, молча побежали в лес: ставить капканы.

– Так, – прикрикнула Арси, привлекая внимание. – Чаща очень густая, идти придется пешком.

– И кто останется? – дерзко выкрикнула незнакомая амазонка.

– Останутся Ания и Рокси, как самые молодые.

Рокси обиженно поджала губы и насупилась, у меня наоборот отлегло от сердца. Ну, не хотелось мне лезть в этот проклятый лес.

– Остальные – работаем по обычной охотничьей схеме «загонщик – ловец». Копья у всех есть?

Амазонки ответили нестройным хором.

Через полчаса вернулись, посланные для установки ловушек, амазонки. Арси подала знак рукой, они растянулись в цепь и одна за другой нырнули в черно-зеленую чащу.

Умиротворяюще чирикали птички, шуршал ветер в ветвях дубов и лиственниц, мирно паслись лошади в густой яркой траве. Я устроилась у толстой коряги, заросшей мхом, положила рядом колчан с луком и расслаблено откинула голову назад.

– Ну, что за жизнь! – рассерженно воскликнула Рокси, падая рядом. – Каждый раз одно и то же. Рокси, ты самая молодая, значит, остаешься, – она смешно и очень похоже перекривляла Арси. – Вот скажи мне, что за несправедливость?

– С другой стороны – тебе здесь ничего не грозит. Сиди себе, жди, – философски ответила я. – Арси о тебе заботиться.

– Дерьмо ангайского бронешуга это, а не забота, – буркнула Рокси. – Ладно, тебя оставили, не обижайся, но опыта у тебя еще нет совсем и полагаться все время на везение глупо. Но я же уже в пяти битвах участвовала, двадцать человек убила и ни счесть сколько дичи. Чем я хуже той же Марли!

Из леса донесся далекий отчаянный вскрик. Мне показалось, что между ветвями метнулась чья-то большая тень. Рокси встрепенулась и тревожно замерла. Тишина.

– Займи позицию на всякий случай, – не оборачиваясь, приказала она и подбежала ближе к лесу.

Я послушно поднялась и притаилась с луком за толстой раздвоенной березой.

В лесу снова кто-то закричал. Захрустели ветки. Сначала тихо и далеко, но с каждой секундой хруст все приближался, превращаясь в громкий треск. Среди ветвей замелькали фигуры, и из леса вывалилась Арси. Она упала, споткнувшись о корягу, поднялась, неловко прижимая к животу раненую руку.

– Бегите! – хрипло проорала она и, хромая, побежала прямо ко мне.

Я наложила стрелу, облизнулась, готовая в любой момент выстрелить. Арси снова упала, застонала и поползла. К ней подбежала Рокси, помогла подняться и потянула к березам, как будто там неведомое чудовище из леса их тронуть не могло.

С грохотом завалилось засохшее дерево, и живописный лужок огласил злобный тоскливый не то рык, не то вой. Перепуганные лошади рванулись и с громким ржанием помчались прочь. Из леса вывалилась черная в серую полоску мохнатая туша вся истыканная стрелами. Размерами этот «тигр» был, мне показалось, с гиппопотама. Морда была такой темной, что я ни видела на ней ничего, кроме пылающих алых глаз. Не раздумывая, я выпустила по тигру подряд пять стрел. Одна пролетела мимо и врезалась в дерево, другая – проткнула почти насквозь переднюю лапу, зато остальные угодили прямо в «яблочко» – между глаз.

Тигр притормозил, помотал косматой башкой и, прихрамывая, ринулся к лежащей Арси. Рокси выхватила меч, заслонила собой раненного командира и с диким кличем бросилась на тварь. Тигр распахнул окровавленную пасть и бросился на новую добычу, Рокси отмахнулась.

– Назад тварь! – проорала она не своим голосом и полоснула лезвием по морде.

Яркая зеленая трава окрасилась темной кровью. Тигр чуть отступил, приподнялся на задние лапы и с силой ударил по Рокси передними. Она завертела мечом, отбиваясь от длинных когтей. Я, воспользовавшись ситуацией, пустила пару стрел в живот. Тигр грузно осел на землю и отступил к лесу. Лицо Рокси залила крови, видимо он зацепил голову, левая рука висела, как плеть. Амазонка, чуть покачиваясь, тоже отошла назад. Я прицелилась, отпустила тетиву и попала тигру прямо в глаз. Взвыв от боли, он обезумел и бросился на Рокси. Она оскалилась, выставила перед собой меч.

– Беги, дура!! – из последних сил крикнула ей Арси.

Рокси проорала в ответ нечто невнятное.

Из леса выскочила Мира с длинным копьем наперевес. Передвигаясь гигантскими прыжками, как будто у нее в роду были кенгуру или, как минимум, зайцы, она добралась до тигра в последнюю секунду. С нечеловеческим воплем она загнала копье ему под лопатку, проткнув каким-то чудом тушу насквозь. С груди тигра хлынул целый водопад крови. Он дернулся, жалобно взвыл, повалился на бок, еще пару раз судорожно вдохнул и издох. С тихим стоном Рокси повались на землю рядом с ним.

Из леса, кто хромая, кто, держась за раненные руки и бока, вышли оставшиеся в живых амазонки. Я насчитала десять. Десять из восемнадцати! Почему-то мне не было страшно или грустно, единственное, что я почувствовала – жуткая усталость и опустошенность. Понуро я вышла из своего укрытия и трусцой побежала к склонившимся над тяжело раненными Арси и Рокси.

– Жива, – услышала я от Барси. – Но истекает кровью, нужно срочно в село.

– Какое село? Кони все разбежались, – раздраженно буркнула Мира, накладывая Рокси шину на руку.

– Ну, так ловите, вашу мать, – рыкнула на притихших амазонок Барси.

Я заглянула за спину Марли и почувствовала дурноту. Во рту мгновенно пересохло, руки и коленки предательски задрожали. Я медленно опустилась на землю рядом с мертвой тушей и закрыла лицо руками.

Арси выглядела мертвой. Я никогда не видела трупы вблизи раньше, но почему-то сейчас точно была уверена, что она уходит. Бледное лицо с заострившими чертами, залитое с одной стороны уже спекшейся кровью, изодранный в клочья жилет и кровавое месиво под ним. Такое нельзя вылечить в мире, где еще не знают о стерильности, антибиотиках, шовном материале и кровезаменителях.

– Пресвятой Харашит, Ания, это ты такая меткая? – удивленно спросила Мира.

Я подняла на нее сухие глаза. Амазонка стояла рядом и рассматривала вонзившуюся в глаз тигра стрелу.

– Ты молодец, с такого расстояния попасть. У нас здесь такое не каждый смог бы сделать.

– Спасибо, – отчего-то очень тихим и несчастным голосом ответила я.

– Ты не волнуйся так, ее вытащат. Сейчас привезем в деревню, там отличная знахарка. Она и не таких на ноги ставила.

– Мира, на ней же живого места нет, – прошептала я. – Как после такого можно выжить?

– Ты даже не представляешь насколько живучи бывают люди, – очень серьезно заметила амазонка и надолго замолчала.

Тана и Марли пригнали лошадей. Дрессированные животные от страха побежали, но недалеко. Сбились в табун за скалой в нескольких минутах ходьбы от злополучного луга. Амазонки растянули самодельные носилки, погрузили туда Арси и Рокси. Остальные раненные кое-как забрались в седла сами.

До деревни мы добирались, казалось, вечность. По дороге адреналин от схватки спал, заболели пальцы на левой руке: содрала кожу тетивой. Рокси тихо постанывала и иногда бессвязно звала кого-то по имени Ритек, Арси хрипло часто дышала в беспамятстве. Наконец, показались крыши домов. Испуганные крестьяне провожали скорбную процессию любопытными взглядами.

Знахарка жила на окраине. Пожилая женщина, одетая во все черное, встретила нас на пороге. Мельком взглянув на раненых, она рукой приказала занести их в дом.

Внутри было подозрительно чисто – ни пылинки. Пахло чабрецом, мятой и хвоей. В дальней просторной комнате стояло несколько кроватей застеленных чистыми затертыми простынями.

– Кладите ее сюда, – тихо и властно сказала она.

Амазонки бережно переложили безвольную Арси на кровать, Рокси – на соседнюю.

– Все выходите, пусть останется два человека, самых стойких.

Девушки переглянулись. Не сговариваясь, вперед выступили Мира и Барси. Остальные, включая меня, потянулись к выходу.