Идет война. А по Рейху курсируют поезда с книгами. Нацисты готовятся к тысячелетнему владычеству.
Книга Ридела также посвящена разрушению стереотипного абстрактного представления об истории. Говоря о войне обычной, окопной, мы забываем об идеологическом столкновении, о войне книжных полок, которая ведется независимо от реальных боевых действий. Забываем о том, что каждое собрание книг – островок свободомыслия, каждая библиотека и книга в ее составе – отпечаток ее владельца, личность, запечатленная и переданная потомкам, индивидуальная культурная ДНК.
Поэтому книга Ридела не сводится к рассказу о разграблении личных и публичных библиотек в годы нацистского нашествия. Она превращается в путешествие по Европе, в открытие невероятного этнического, культурного, политического многообразия, присущего этому континенту. Многообразия, которое в одночасье должно было исчезнуть, растворившись в закрытых библиотеках нацистских учреждений. Марксистко-ленинские архивы и белоэмигрантская литература, книги по оккультизму и масонские трактаты, священные еврейские книги, Русская библиотека имени Тургенева и украинская Симона Петлюры – все это единым потоком вливалось в книгохранилища нацистской Германии, в разветвленную «Канаду» книжного Освенцима.
С детских лет у нас есть два больших заблуждения.
Первое сводится к упрощенному представлению о нацистах, как о кучке варваров, искренне убежденных в том, что книги существуют только для растопки. Так формируется упрощенное представление о нацизме, как идеологии, предлагающей вместо полноты бытия, свободного развития культуры только ненависть и пустоту. Ридел развеивает это убеждение, демонстрируя смычку нацизма с определенным типом культуры – консервативным, ресентиментным сознанием, воплотившемся в литературе обиженного поколения, потрясенного не войной как таковой, а поражением в ней. Борьба со свободной книгой, с книгой, отражавшей плюрализм и свободу человеческой истории, велась ради другой литературы, той, которая бы сделала излишней разнообразие библиотек. По сути речь идет о смене всей книжной парадигмы. На смену воспитанию интеллектуала пришла другая задача – создание интеллектуала нацистского. Естественную книжную культуру попытались подменить искусственным выращиванием в библиотечном инкубаторе новых поколений нацистов.
Ридел поэтому прав, когда рисует пустяковое, на фоне великих сражений войны, вроде бы дело – охоту за книгами, как некую вселенскую драму до сих пор нами невидимую и неосознаваемую. Нацисты разрушили дело многих поколений, они грубо вторглись в одну из интимных сторон человеческой жизни – в личную библиотеку.
«За книги постоянно шла борьба. В нацистском движении создание собственной библиотеки считалось индикатором статуса. Сбор книг был манией».
В «Книжных ворах» мы знакомимся с совершенно невероятными фактами. В Рейхе шли библиотечные войны. Свозя книги со всей Европы, Розенберг и Гиммлер, Гейдрих и Лей, многие другие нацистские функционеры отчаянно сражались за каждый новый трофей. Некоторые из таких битв попадают в поле зрения автора, и он ведет о них рассказ.
Как и в «Повестке дня» Вюйара, в «Книжных ворах» развеивается миф о пресловутом немецком порядке. Да изымали и опечатывали в один момент. А потом…, потом начинался хаос. Столько книг со всех концов Европы (только из СССР по оценкам ЮНЕСКО было вывезено более 100 миллионов томов) Рейх переварить не мог. Не хватало людей для их обработки, отсутствовали специалисты способные определить ценность и значимость украденного. Институт изучения еврейского вопроса заглотил невероятное количество книг из еврейских библиотек. Упс. Вот незадача. Книг понахватали, а читать на иврите все это некому. Приходилось прибегать к помощи «недочеловеков». «Бумажная бригада», Талмуд-команда – наиболее известные и яркие примеры таких случаев.
Лучшая оккультная библиотека. Лучшая еврейская библиотека. Лучшая масонская библиотека. Как и в остальном, нацисты оказались лучшими библиоманами за чужой счет. Их успех зиждился на криминальной деятельности, которая вошла в плоть и кровь режима.
«Там где сжигают книги, сжигают и людей».
Высказывание Гейне наиболее полно описывает происходившее. Книги, погибшие в пожарах Второй мировой (Ридел упоминает и о «вкладе» союзников в это темное дело), разделили судьбу человечества. Но если о реальных жертвах мы помним, то о книжном измерении этой катастрофы вряд ли когда-то задумывались. За каждой украденной книгой загубленные человеческие жизни, искалеченная судьба, прерванная традиция, оборванная связь поколений. «Книжные воры» напоминают нам об этом, и словно говорят: война не закончена не только когда не похоронен последний солдат, но и до тех пор, пока утраченная книга не вернется к своему владельцу, его наследникам. Эхо войны все еще громко, и лучше всего его можно услышать в тиши библиотечных архивов.