Легкомоторный самолет натужно гудел двигателем, упрямо набирая высоту.

– Все-таки перегрузил немного, – подумал пилот.

Он глянул на приборы: обороты, скорость, температура и давление масла были в норме. Высота медленно росла.

– Ничего, сейчас займем свой эшелон и движку будет полегче.

Кабина самолета была доверху загружена мешками с почтой. Приближалось Рождество – люди спешили поздравить друг друга. Даже на переднем кресле рядом с пилотом пришлось поместить самый большой мешок и привязать его ремнем, чтобы случайно не упал на штурвал или педали управления и не помешал вести самолет.

Под крылом медленно уплывали назад небоскребы Мельбурна. Показался грузовой порт и акватория Бассова пролива. Стрелка альтиметра доползла до семи с половиной тысяч футов. Пилот выровнял самолет по горизонту, убавил газ и доложил диспетчеру свою высоту и курс. Диспетчер пожелал ему доброго пути. Двигатель работал ровно. Погода была ясная – на небе ни облачка. Впереди были почти три часа полета. Внизу поблескивала водная гладь пролива, по которой двигалась баржа с углем, да несколько рыбачьих баркасов лениво раскачивались на невысоких волнах.

Пилота звали Боб Торнтон. В молодости он летал на военном вертолете. Пришлось ему поучаствовать и во вьетнамской кампании. Правда, недолго. Как-то во время боевого вылета, вертолет, летевший рядом с его машиной, был сбит вьетнамской ракетой ПВО. Осколок от взрыва ракеты зацепил Бобу левую лодыжку: поломал кость и вырвал кусок мяса. Кое-как удалось посадить вертолет на рисовое поле. После трех месяцев госпиталя Боб вовсю ходил, слегка прихрамывая, но был списан из военно-воздушных сил по ранению. Вернувшись домой в Штаты, он женился на Луизе, которая провожала его во Вьетнам. Через год она родила ему дочь – Саманту. Как ветерану войны, Бобу выплачивали пенсию, но этого едва хватало. Он устроился работать водителем тяжелого грузовика. Прошли годы. Дочь выросла и вышла замуж за австралийца, который приехал в Штаты на учебу. Получив диплом, он уехал домой и увез с собой Саманту. Через пару лет Луиза тяжело заболела и как-то тихо увяла за полгода. На похоронах Саманта сказала:

– Папа! Ну, что тебе тут горевать одному? Поехали с нами в Австралию. Там тебе ничего не будет напоминать о маме. Ты быстрей успокоишься и начнешь жить с чистого листа.

Боб немного подумал и согласился. За месяц он продал грузовик и коттедж и улетел к дочке в Австралию. Здесь, в Австралии, он без особых хлопот купил себе уютный домик на окраине Мельбурна по соседству с маленьким частным аэродромом. Немного погодя, он закончил платные курсы обучения полетам на легкомоторных самолетах. Обучение ему далось легко. Теорию он знал и до курсов, ну а практика – тело еще помнило то удивительное ощущение полета, и руки все делали сами. Получив лицензию частного пилота, Боб озаботился приобретением самолета. Он решил потратить оставшиеся деньги на что-то стоящее, пока они не утекли, как вода сквозь пальцы.

Вскоре случай свел его с семьей одного фермера, который купил себе новенькую «Цессну» для обработки своих полей от вредителей. Он полетал на своем самолете совсем чуть-чуть, но тут возникла проблема. Через его землю власти решили проложить новую автомагистраль. И пройти она должна была по самым урожайным землям фермы. Власти предложили хороший выкуп за отторгаемые земли, но фермер обиделся, «закусил удила» и пошел по судам. Выиграть дело так и не удалось. И, видимо от обиды и сильных переживаний, у него случился удар. После его смерти, наследники стали распродавать все имущество и остатки земли, в надежде перебраться на другое место. Так Бобу достался совсем новый самолет почти за полцены. Он демонтировал и продал ненужное ему навесное оборудование для опрыскивания и установил обратно пассажирские кресла. Теперь он катал за умеренную плату всех желающих. Доставлял на озера и обратно любителей рыбалки. А совсем недавно заключил контракт с почтой Мельбурна по доставке корреспонденции на остров Тасмания.

До этого времени почта его сильно не загружала – всего один-два рейса в неделю. А на этой неделе он летел в Смиттон уже в третий раз. Шутка ли – Рождество на носу!

Под самолетом расстилалась необъятная водная гладь, испещренная рябью невысоких волн и разлинованная косыми полосами морской пены. Изредка из воды торчали верхушки одиноких скал. На горизонте, по курсу полета, уже виднелся темный силуэт Тасмании. Время близилось к полудню. Над водой стали собираться редкие облачка. Они проплывали футах в восьмистах под «Цессной» и, поэтому не беспокоили пилота. Он проверил курс, настроил радиокомпас на частоту радиомаяка Смиттонского аэропорта и сообщил по рации его диспетчеру о своем приближении, курсе и высоте. Диспетчер поприветствовал Боба и сообщил ему высоту его эшелона. Бобу надлежало поднять самолет еще на пятьсот футов выше. Пилот увеличил высоту, выровнял самолет и проверил курс. Радиокомпас показывал нужное направление. Гирокомпас указывал тот же курс, зато магнитный компас начал отклоняться на восток. Его шкала медленно, но уверенно ползла мимо визира.

– Ну и дела! – подумал пилот. – Что ж это за магнитная аномалия? Такой раньше здесь не было.

Он опять проверил курс. Гирокомпас и радиокомпас показывали прежний курс. Тогда он посмотрел вперед. За стеклом кабины сгущался зеленый туман. Через несколько секунд он стал таким плотным, что еле просматривался капот и вращающийся винт за ним. Высота, скорость и курс были прежними. Двигатель работал ровно и устойчиво. Только магнитный компас продолжал упрямо уходить на восток.

Повода для паники еще не было. Мало ли что могло случиться с компасом. Главное самолет исправен и остальные приборы в порядке. Боб посмотрел на указатель топлива и часы. Бензина сгорело ровно столько, сколько и должно было израсходоваться за это время. Но зеленый туман не давал Бобу покоя, да еще этот компас. Боб решил сообщить диспетчеру. Он вызвал диспетчерскую службу Смиттона. Но рация молчала. В наушниках был слышен лишь громкий треск. Боб проверил настройку рации и повторил вызов. Ответа не было.

– Вот тебе на! Теперь я и без связи остался, – невесело ухмыльнулся пилот.

Потянулись долгие минуты, в течение которых самолет летел в зеленом мареве точно по курсу гирокомпаса, без связи и со свихнувшимся магнитным компасом. Наконец, минут через четырнадцать-пятнадцать, плотность тумана стала уменьшаться. Постепенно стало просвечивать голубое небо, потом редкие облака и синяя гладь воды под ними. Зеленый туман полностью исчез. И шкала магнитного компаса стала на место.

– Какой-то странный был туман. Обычный туман на компас не влияет.

Боб смотрел вперед и не видел. Верней он видел все: капот мотора, размытый круг вращающегося винта, линию горизонта, разделяющую небо и воду, и облака над водой. Он не видел одного – Тасманию! А ведь она уже должна быть прямо перед ним. Время полета заканчивалось, курс был прежним, а острова на месте нет. Кругом вода, облака и небо. Топлива осталось, если верить указателю, минут на сорок – сорок пять полета.

– Неужели я проскочил мимо Тасмании?! Не может быть! Это же большой остров, а не какая-нибудь баржа в океане.

Пилот заложил вираж и сделал полный круг, внимательно разглядывая горизонт. Никакой земли вокруг не было. Только бескрайняя вода и легкие облачка над ней.

– И что теперь делать?

– Главное – без паники! – Сам себе ответил Боб.

– Нужно подать сигнал бедствия.

Пилот настроил рацию на нужную волну, нажал клавишу передачи и трижды произнес в микрофон «Мэй Дэй». Отпустил клавишу и прислушался. Никто не ответил. Через минуту он повторил вызов. Никто его не слышал. Боб пожалел, что у него не гидроплан. А ведь была идея поставить вместо колес поплавки. Но они тяжелые и съедают почти всю грузоподъемность «Цессны». Боб грустно разглядывал длинные полосы пены на воде и думал:

– Конечно, можно попытаться аккуратно сесть на воду. Скорей всего так и придется сделать. Но это стопроцентное крушение самолета. Жалко «Цессну» – ведь почти совсем новая. Она, конечно, продержится на воде несколько минут, а потом все равно затонет. И что дальше? Правда у меня есть надувной спасательный жилет. Но сколько можно проплавать в холодной воде? Да еще говорят, что здешние воды кишат акулами людоедами.

Внимание пилота привлекло какое-то движение справа и выше самолета. Боб разглядел сверкающую серебристую точку, быстро обгоняющую самолет. Он нажал клавишу передачи и произнес «Мэй Дэй» три раза. Через несколько секунд, серебристая точка, уже почти пропавшая из поля зрения, вдруг остановилась, как вкопанная. А еще через секунду быстро направилась в сторону самолета. По мере приближения, точка росла и приобретала форму шара с серебристым металлическим отливом. Еще через несколько секунд, шар подлетел так близко, что пилот решил, сейчас его будут таранить. Но шар замедлился, сравнял свою скорость со скоростью самолета и летел теперь в паре сотен футов точно перед самолетом. Вдруг на серебристой поверхности шара, ярким зеленым светом, загорелась надпись «FOLLOW ME».

– Понятно – «следуй за мной». Только куда следовать? Вокруг ни клочка суши, а бензина минут на двадцать осталось, – даже не удивился Боб.

Вдруг облака вокруг самолета понеслись назад с бешеной скоростью. У Боба на мгновение даже дух перехватило. Однако, он заметил, что не почувствовал совсем никакого ускорения. Он посмотрел на указатель воздушной скорости – она была прежней.

– Сегодня, видимо, мне еще не раз придется удивиться, – неожиданно безразлично подумал Боб, как будто все это происходило совсем не с ним.

Эта бешеная гонка за шаром продолжалась минут пять, не более. Зеленая надпись на борту шара вдруг потухла, облака замедлили свой бег до обычной скорости, а шар резко взмыл вверх и исчез из виду. Впереди внизу Боб заметил белые буруны прибоя, разбивающиеся о сплошной коралловый риф, а чуть поодаль разорванное кольцо маленького атолла, окруженного дивным широким пляжем с белым коралловым песком. Пилот начал снижать самолет, уменьшая скорость и высматривая место для посадки. Он пролетел над атоллом на высоте ста футов и убедился, что протяженность пляжа достаточна не только для посадки, но и для взлета. Жилых построек на атолле не было – скорей всего он был необитаем. На втором заходе Боб тщательно прицелился и направил самолет к выбранному месту пляжа. Колеса коснулись песка, немного подпрыгнули и покатились по утрамбованному штормами пляжу. После остановки пилот развернул самолет в обратную сторону, выключил двигатель и питание бортовой сети. Он снял наушники, повесил их на штурвал, отстегнул ремень и вздохнул. В наступившей тишине было слышно затихающее жужжание гироскопа.

– Куда же меня привели? Что-то я не припомню похожего атолла поблизости от Тасмании. Да там и кораллы не водятся. Пойду, гляну, что это за место?

Он открыл дверцу и легко спрыгнул на песок. Под капотом слышались легкие потрескивания остывающего двигателя.

– Сколько же у меня осталось топлива на самом деле?

Он поставил одну ногу на подножку на подкосе крыла, другую ногу на капот, отвинтил крышку топливного бака в левом крыле и заглянул внутрь. На дне было не больше дюйма бензина.

– А что в другом баке?

Он заглянул в правый бак. Там бензина было чуть побольше – дюйма два.

– Да, не густо! Минут на десять – пятнадцать полета. Хорошо бы еще знать, куда лететь!

Он вспомнил: оттуда сверху он увидел только этот атолл, другой земли рядом не было. Кругом была только вода. Боб решил обследовать окрестности. Песчаный пляж простирался вокруг острова футов на сто пятьдесят в ширину. Боб потыкал носком ботинка в песок. Тот был плотный и давно слежавшийся настолько, что подошвы ботинок почти не оставляли на нем следов. Поверхность песка была выглажена штормовыми волнами и представляла собой почти идеальную взлетную полосу.

– Мне еще повезло, – решил Боб, – что сейчас не сезон для черепашьих яиц. А то весь пляж был бы перерыт морскими черепахами, и тогда посадить самолет здесь было бы проблематично.

За пляжем шла полоса негустой растительности, примерно той же ширины. Тут росли кокосовые пальмы, какие-то кустарники и немного травы. Под пальмами в песке копошились мелкие крабики. Пройдя сквозь узкую полоску растительности, пилот опять вышел на голый песок. Его взору предстала внутренняя лагуна острова. Песчаный пляж был здесь гораздо уже. Лагуна соединялась с океаном узким проливом. Боб подошел к воде вплотную и посмотрел в глубину. На мелководье поблескивали стайки мелкой рыбешки. Чуть глубже проплыл большой скат с колючкой на хвосте. Мужчина присел на корточки и зачерпнул пригоршню воды. Вода была теплая и соленая.

– Такую пить нельзя.

Боб постоял немного на берегу лагуны, любуясь контрастом сине-голубой воды, белого песка и зеленых пальм на другом берегу и неспешным шагом пошел назад к самолету. Нужно еще попытаться вызвать помощь – долго здесь не протянешь. Когда он преодолел последние кусты под пальмами, его поразила необычная картина. Рядом с его «Цессной» над самым песком неподвижно висела настоящая летающая тарелка. Размерами она превосходила самолет раза в два. Блестящий чечевицеобразный металлический корпус с небольшим возвышением наверху. В общем «как в кино»! Никаких иллюминаторов, сопел, антенн он не заметил. Да и звуков никаких не услышал.

Поначалу Боб хотел не вылезать из кустов, но по здравому разумению понял, что спрятаться ему на этом острове некуда. И он неторопливым шагом пошел на встречу с неведомым. Когда до летающего блюдца осталось шагов тридцать, в нижней части его корпуса образовалась тонкая щель, которая, расширяясь, образовала вытянутый люк. Верхний край открывшегося люка плавно лег на коралловый песок. И по нему вниз, легко и непринужденно, даже как-то наигранно непринужденно, сбежал худощавый молодой человек. По виду это был совершенно обычный земной мужчина, белокожий, с европейскими чертами лица, коротко стриженый, гладко выбритый, одетый в плотный облегающий комбинезон серебристого металлического цвета. Боб не разглядел на нем ни застежек, ни пряжек, ни карманов. Он облегал тело без единой складки – как кожа. Мужчина улыбался во весь рот, излучая искреннее добродушие. Первым подойдя к остановившемуся Бобу, он протянул ему руку для рукопожатия, и на чистейшем английском языке, приветливо воскликнул:

– Здравствуйте! Давайте знакомиться! Я Сайман Грант. Мне сообщили, что вы нуждаетесь в помощи. Вы не сильно пострадали?

– Здравствуйте! Добро пожаловать к нам на Землю. Я Роберт Торнтон. Я совершенно здоров и ничуть не пострадал, – пожал протянутую руку Боб. – Просто у меня топливо на исходе, поэтому я не могу улететь отсюда. К своему стыду, я даже не знаю, где сейчас нахожусь и что это за место?

– Но вы же куда-то летели. Разве не сюда?

– Я летел с грузом почты из Мельбурна в Смиттон на Тасмании, но перед посадкой попал в какой-то странный зеленый туман. Когда он рассеялся – Тасмания куда-то пропала, кругом была одна вода. А потом меня потащил за собой серебристый шар и отпустил уже здесь. Без него я бы уже кормил акул.

– Что ж, теперь мне все понятно. То были наши ребята. Они мне и сообщили про вашу проблему. Это крайний остров архипелага Маркизских островов. До Тасмании отсюда четыре тысячи триста двадцать морских миль. Зеленый туман – это портал переноса во времени и пространстве. Земляне давно разучились обращаться с такими вещами. Чтобы переместиться куда-нибудь, нужно насытить энергией определенное место пространства. Потом вызвать режим портала и пожелать появиться в нужном месте и в нужное время. Земля иногда сама открывает такие порталы в местах с избытком энергии. Я думаю, когда вы случайно попали в такой портал, вы ничего не пожелали, и вас переместило случайным образом в окрестности этого места. Наши парни, услышав ваш призыв о помощи, дотащили вас сюда, чтобы вам было куда приземлиться. Они же не знали, что вам нужно в Тасманию. При этом они очень торопились и перепоручили вашу судьбу мне.

– А вы тоже торопитесь?

– Ну, скажем так, я занят серьезным делом, но оно может и потерпеть.

– Скажите, а вы с какой планеты или звезды?

– Моя планета Земля, а звезда – Солнце. Я такой же землянин, как и вы.

– Тогда откуда все это? – Боб кивнул на инопланетный корабль.

– Мы давно сотрудничаем с инопланетными цивилизациями и пользуемся их знаниями и технологиями. Но это между нами – не для широкой огласки.

– Значит, нам все лгут, что инопланетян не существует?

– Конечно, лгут. И не только про это.

– А какие они? Вы их видели?

– Конечно, видел. Вот так, как вас. Они такие же люди, как и мы с вами. Есть небольшие отличия, но очень незаметные. Ну что ж, мое время на исходе. Куда вы хотите переместиться?

– Вообще-то я везу почту. И мне надо бы в Смиттон. Это возможно?

– Без проблем. Сколько у вас осталось горючего?

– Минут на пятнадцать – двадцать, не больше.

– Тогда договоримся так. Сейчас вы взлетаете, поднимаетесь на высоту в тысячу футов и принимаете курс на юго-запад. Я вас опережаю и включаю режим портала. Вы смело входите в туман и перемещаетесь в нужное вам место. Но старайтесь переместиться поближе к месту посадки и на нужной высоте, курсе и скорости. У вас ведь горючее на исходе – вдруг не хватит. Ну что, по машинам?!

– Да… Нет, постойте! Я не совсем понял, как управлять перемещением? Объясните еще раз.

– Вот, вы летите. Видите перед собой зеленый туман. Входите в него. И в это время зрительно четко представляете себе место перемещения, время, в котором вы должны будете оказаться, высоту полета, курс, скорость и так далее. Это должен быть четкий зрительный образ – как на экране кино. Его нужно удерживать все время нахождения в портале. Не отвлекайтесь на посторонние мысли. Одна мысль может все испортить. Теперь понятно?

– Да, ситуация прояснилась, теперь можно лететь.

Пилоты разошлись по своим аппаратам. Трап летающей тарелки закрылся, и она сразу же беззвучно рванула вверх. Боб залез в кабину, захлопнул дверцу, включил питание и завел двигатель. Надел наушники и проверил приборную доску. Двигатель можно было не прогревать – он еще не остыл. Самолет покатился по песку, быстро наращивая скорость, поднял сначала переднее колесо, а затем, плавно оторвался от гостеприимного и спасительного пляжа. На высоте тысячи футов Боб развернул самолет на юго-запад и тут же увидел летающее блюдце на расстоянии полумили по курсу, на той же высоте.

Тарелка вдруг сразу засветилась ярко оранжевым светом, потом свет плавно перешел в насыщенный голубой, и вокруг блюдца стал быстро собираться зеленый туман. Через несколько секунд туман стал таким плотным, что инопланетный корабль совсем скрылся из виду. Боб направил самолет в самый центр зеленого облака и стал представлять себе конечный пункт перехода. Внутренним взором он увидел посадочную полосу Смиттонского аэропорта с высоты в три тысячи футов, как-будто он долетел сюда сам, без всяких приключений – минута в минуту…

Когда туман рассеялся, пилот увидел ту самую картину, что и представлял. Перед ним внизу была посадочная полоса Смиттона. Высота три тысячи футов. Скорость в норме. Боб включил рацию. Настроился на волну диспетчера и запросил посадку.

Диспетчер, с явным облегчением в голосе, сообщил Бобу, что уже видит его визуально и посадку разрешает. Правда пару минут назад отметка его самолета пропала с обзорного локатора, а сейчас снова появилась. Но диспетчер списал это на неисправность аппаратуры.

– Вот и отлично! Не нужно будет никому ничего объяснять. Разница оказалась всего в две минуты – отличный результат, – порадовался пилот, он уже выводил самолет на глиссаду.

После приземления Боб разгрузил самолет. Он сложил мешки с корреспонденцией на тележку почтовой службы и запросил аэродромный заправщик. На этот раз он заправил баки до верху – мало ли чего? Все равно обратно лететь пустым.

Когда неотложные дела были закончены, Боб вдруг почувствовал сильный голод.

– Пойду, перекушу чего-нибудь перед обратной дорогой, – решил пилот.