Книга "Доктор Данилов в дурдоме" - четвёртая в цикле. До этого Владимир Данилов поработал в скорой помощи, в роддоме, где получил психотравму и ушёл в патанатомию.
Книга о работе в морге была настолько чёрной и беспросветной, что естественным образом в начале четвёртого романа Данилов собрался вешаться.
"Надо признать, что при ближайшем знакомстве взрослая жизнь оказалась совсем не такой, какой рисовалась по окончании школы. С годами появилась безысходность, исчезло ощущение собственного всемогущества, куда-то подевалось умение радоваться каждому пустяку. Вместо этого пришла головная боль, осознание собственной никчёмности, да и много чего ещё пришло, только лучше бы не приходило."
Этот роман самый удачный из четырех первых. Во-первых, здесь нет притянутого за уши перевода врача, сколько можно, на самом деле, менять специализацию? Во-вторых, это практически триллер, а не сборник медицинских историй, насильно прибитый на расползающуюся канву. В-третьих - просто так удачно совпало, что тема депрессий и психиатрии мне сейчас интересна больше, чем любая другая.
К сожалению, есть тут и проблемы - развешанные по стенам ружья остались висеть и ржаветь, а концовка, к которой так напряжённо ведёт автор, оказалась слитой и похожей на закадровый текст без картинки. Но учитывая, что в книгах этого цикла всё время присутствуют отсылки к предыдущим сюжетам, возможно, что ружья получат свой шанс в следующих томах.
" - Однажды он меня застрелить хотел, - вздохнул Паша.
- Понарошку? - Разговор так увлёк Данилова, что он перестал смотреть по сторонам и сосредоточил всё внимание на лице своего собеседника, которое, несмотря на обилие морщин, казалось детским, чуть ли не младенческим.
- Нет, - снова вздохнул Павлик, - всерьёз. Понарошку он мне только пальцем грозил. А вот когда узнал, что я американский гимн написал, то очень рассердился. Они, говорит, наши враги, а ты им - гимн написал. А я же не знал, кому писал, ведь я по-английски ни бум-бум!
- Ты музыку писал? - уточнил Данилов.
- Какую там музыку? - тихо, вполголоса, возмутился Паша. - Я же поэт, а не композитор! Я слова писал...
Дальше Данилов просто слушал, не уточняя."
Написано как обычно легко, без нудежа и познавательно для профанов в медицине. Плоская Елена вдруг обретает приятный объём, эмоции персонажей выходят за рамки "как тошно, пойду напьюсь, ненавижу". Таких книг в серии я бы хотела читать побольше.