© Андрей Козырев, 2017

ISBN 978-5-4485-4683-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Дневники рая

Круг 1. Детство

Мама

 
Века проходят. Звёзды в небе гаснут.
Вращается вселенной колесо.
Сквозь круг забот, тяжёлых и прекрасных,
Младенца мама на руках несет
 
 
Одна, одна – среди миров, созвездий,
В немодном платье, старых башмаках,
С желаньем быть всегда с ребёнком вместе,
Взять на себя его тоску и страх.
 
 
В её душе – мечты о новом платье,
Заботы о зарплате, о еде…
И вечное предчувствие распятья
Родного сына, знанье о беде.
 
 
Я – тоже сын… И рос в твоём тепле я..
И то, что в строчках, чистых, без вранья,
Я, может быть, тебя сейчас взрослее,
Прости мне, мама, девочка моя…
 
 
Ты, мама, вечна… Я шепчу упрямо,
Не зная, что такое благодать:
Скажи мне, мама, объясни мне, мама,
А можно – хоть чуть-чуть – не умирать?
 
 
А ты молчишь… Ты в жизни неприметна…
Но, чтоб забыть про суету и зло,
От холода космического ветра
Лицо я спрячу в мамино тепло.
 

Рождение человека

 
Я тоже в невесомости летаю.
Пока лишь девять месяцев – мой век —
Я в корабле межзвёздном обитаю
С названьем не «Союз», а «Человек».
 
 
Мне снится мир, где свет царит, движенье,
Где бесконечны радость и уют,
Где, как в театре после представленья,
По номерку мне счастье выдают…
 
 
Огромный Ад земной. Палата десять.
Кто это в белом – ангел или бес?
На землю я рождаюсь, в поднебесье,
Из космоса, из рая, из небес!
 
 
Привет, Земля! Смотрю вперёд я смело,
Хоть с этой жизнью мало я знаком…
И на руки меня взял ангел белый
И наградил увесистым шлепком.
 

Земляничная поляна

 
Мне было от рожденья восемь лет,
Когда большими детскими глазами
Я видел яркий, золотистый свет,
Зелёный луг, украшенный цветами,
 
 
Шмелей, лесные травы без конца,
Цвет красных ягод, солнечные блики,
Улыбку мамы, ясный взгляд отца
И чувствовал вкус спелой земляники…
 
 
Я шёл с отцом по узкой тропке вдаль…
Но незаметно пролетели годы,
И взрослой жизни опыт и печаль
Меня отгородили от природы.
 
 
Воспоминанья навевают грусть,
Но в сердце всё же теплится надежда:
Когда-нибудь я в детство вновь вернусь
И буду чист и радостен, как прежде…
 
 
Я вспоминаю золотистый свет,
Вкус земляники – и невольно плачу…
А на поляне светлых детских лет
Какой-то «новый русский» строит дачу.
 

Ночные тени

Воспоминание из детства

 
Открылся вновь ночной театр теней.
Следит насторожённый взор ребёнка,
Как движется неясный контур тонкий
По светлой шторе, делаясь черней…
 
 
Чья это тень? Быть может, великан
Глядит в окно и говорит невнятно:
«Ты кто? Ответь!» Скользят по шторе пятна,
Но нет ни звука, словно всё – обман…
 
 
И дом пещерой кажется ребёнку,
И спрашивает он у тьмы негромко:
Что скрыто за движеньями теней?
 
 
Когда бы тени рассказали сами!…
Они молчат… Но слышен голос мамы:
«Деревья это… Засыпай скорей!»
 

Задворки детства

 
Задворки детства. Знаешь, это просто—
Вернуться в детство бабочкой, цветком…
Там нет ни боли, ни боязни роста.
И Жизнь идёт по лужам босиком.
 
 
Уютен двор. Под небом белым-белым
Развешено бельё. Котёнок спит.
Арбузной коркой детство захрустело,
Арбузной коркой радуга стоит.
 
 
А из окна отец покличет сына…
Ты побежишь к нему. И дни тихи…
А белый лист бумаги выгнул спину
И знает, что вот-вот пойдут стихи.
 

«Мне девять лет. Лежу, болея гриппом…»

 
Мне девять лет. Лежу, болея гриппом.
Читаю книгу. Боль во мне не спит.
Я кашляю с глухим и горьким скрипом:
Поэзия мне душу бередит.
 
 
Вот «выхожу один я на дорогу» —
Читаю в первый, самый трудный раз.
Дом тих и пуст. Пустыня внемлет Богу.
И небо смотрит миллионом глаз.
 
 
Пока есть время мучиться, играя.
Придет пора – я встану и пойду
Туда, в Другую Жизнь, в простор без края,
Не зная, где я – в небе иль в аду.
 
 
И будет всё: ошибки и паденья,
Стихи, молчанье, чёрный небосвод,
Снега, снега – и звёзд высоких тени,
И путь, зовущий нас идти вперед.
 
 
Я оступлюсь, и упаду, и встану,
И всё пойму, и всё благословлю —
И эту жизнь, и боль, и кровь, и рану,
И всё, что я любил и полюблю.
 
 
Потом – умру…
Горячий лоб в тревоге
Потрогав, мне компресс кладут на грудь…
…И снова выхожу я на дорогу,
В неизмеримый, страшный, вечный путь.
 

Круг 2. Природа

Ожидание весны

 
Весна приходит не по расписанью,
А позже, словно школьник на урок.
Лежит сегодня снег на крышах зданий
И на асфальте городских дорог.
 
 
Но всё-таки, следя за снегопадом,
Недолго мне осталось тосковать:
Весна, как воин, спряталась в засаде,
Чтоб зиму на заре атаковать.
 
 
И верю я: наступит время скоро,
Когда, устав от войн, тревог, атак,
Зима весне пошлёт парламентёров
И выбросит метели белый флаг.
 

«Счастье пахнет веточкой весенней…»

 
Счастье пахнет веточкой весенней,
Почкой, что ещё не распустилась,
Розовой цветущею сиренью,
Что дарована, как Божья милость.
 
 
И, как будто молния на куртке,
Лента Иртыша вновь расстегнулась,
И весенний смех, живые шутки
Потекли по тонким венам улиц.
 
 
Словно почки, набухают песни,
Словно снег, сошла с души усталость…
Жизнь прекрасней стала, интересней…
Но весне так мало дней осталось!
 
 
Счастье было так непрочно, зыбко,
От него в душе остались тени…
Только пахли слезы и улыбки
Этой чистой веточкой весенней.
 

Ведьмин омут

Зарисовка

 
Весной природа вырвалась из плена.
Настало время таянья снегов.
Стоят в воде деревья по колено,
Выходят реки вновь из берегов.
 
 
И над землёй весенней так бездонна,
Так бесконечна неба синева!
А на лугах, где солнце светит сонно,
Желтеет прошлогодняя трава…
 
 
А у реки, где сосны – словно стены,
От домиков крестьянских вдалеке,
Стоит в воде весенней по колено
Девчонка в белом ситцевом платке.
 
 
Она лицо руками закрывает
И что-то шепчет… Я не слышу слов…
А девушка, что горестно рыдает,
Так незаметна средь больших стволов…
 
 
В сосновой роще – темнота и сырость.
И отвожу я в сторону свой взгляд:
Здесь, по легенде, ведьма утопилась
Давным-давно, столетия назад…
 
 
С тех пор всё так же солнце светит миру,
И так же разливается река,
И так же в старой роще утром сыро,
И так же синь небесная легка…
 

«Здесь, со старой дачей рядом, у ограды…»

 
Здесь, со старой дачей рядом, у ограды,
Яблоня сияет в свадебном наряде.
 
 
Яблоня сияет… Но кругом—безлюдно.
Никого. Лишь яблонь белых запах чудный…
 
 
Никого? Но что же здесь прошелестело,
Словно кто-то двери отворил несмело?
 
 
Что промчалось мимо? Чей-то голос слышен?
Кто-то смотрит в окна? Сердце, тише, тише!
 
 
Женщина когда-то здесь жила и пела,
Плакала, любила и в окно смотрела.
 
 
Знала ли она боль и просветленье,
Так же ли при ней здесь цвели сирени?
 
 
Стала ли она яблоней средь сада,
Потому что жить больше ей не надо?
 
 
Чей я слышу голос, кто тихонько плачет?
Яблоня? Иль дождик, льющийся над дачей?
 

«А в доме поселилась Тишина—…»

 
А в доме поселилась Тишина—
Вы слышали её? Вы замечали?
С утра, пока все в доме спят, она
Поднимется, прогнав свои печали,
 
 
Пройдёт по дому, лёгкою рукой
Коснётся всех вещей, людей коснётся—
И в доме вдруг поселится покой,
И в окна проскользнёт осколок Солнца…
 
 
И лишь ребёнок, что уже не спит,
Её заметит, что-то пролепечет—
И Тишина за миг изменит вид,
Оставит прежний образ человечий,
 
 
Чтоб лишь в глазах ребёнка, в тех глазах,
Что видели её, навек остались
И Тишина, и синева, и страх,
И состраданье, и любовь, и жалость.
 

«Деревья пахли небом…»

 
Деревья пахли небом,
А губы – солнцем алым,
А ветер – теплым хлебом
И счастьем небывалым.
 
 
С тобою шёл я тихо
По саду молодому,
И пахла земляникой
Моя тропинка к дому.
 
 
Любви ещё не зная,
Не ведая печали,
Я знал, что пахнут раем
Сияющие дали.
 
 
…А будущее – кровью,
Невысказанной мукой,
Разлукой и любовью,
Любовью и разлукой…
 

«А дело – только в малом…»

 
А дело – только в малом:
Глаза открыть на миг,
Увидеть небо алым,
Понять, как мир велик,
 
 
Как пролегли дороги
На север и на юг,
Как средь земной тревоги
Для сердца важен друг,
 
 
И мир доступен взглядам,
И в сердце – красота,
И счастье – где-то рядом,
И истина – проста.
 
 
Со знаньем небывалым
Пуститься в вечный путь…
А дело – только в малом:
Проснуться – и уснуть.
 

«Мир держится на хрусте веток…»

 
Мир держится на хрусте веток,
На шелесте листвы весной,
На детском смехе, летнем свете,
На теплоте тропы лесной.
 
 
Мир держится на горьком плаче,
На мёртвом холоде снегов,
На горечи любви незрячей,
На буйстве волн у берегов.
 
 
Увы, не может быть иначе:
Растут цветы, и дождь их бьёт,
Смеётся сын, а мама плачет…
А это значит – жизнь идёт.
 

«Как мало в жизни надо…»

 
Как мало в жизни надо,
Чтоб сердце зазвучало:
Свет любящего взгляда,
Уста алей коралла…
 
 
Как в жизни нужно много,
Чтоб сердце пробудилось:
Бессмертный голос Бога,
Судьбы небесной милость.
 
 
И хруст ветвей на тропке,
И звук дождя на листьях…
А век такой короткий,
А небо чисто-чисто.
 

«Цветёт сирень. Спит сельская дорога…»

 
Цветёт сирень. Спит сельская дорога.
Я пригоршню небес несу в горсти,
И до конца прочли босые ноги
Евангелие долгого пути.
 
 
И солнце сеет зёрна – искры света —
Над всем селом, над зеленью лесов…
Как можно было мне не стать поэтом,
Как запереть мне сердце на засов,
 
 
Когда душа открыта всем тропинкам,
Всем лучикам закатного огня,
Сокровищам, что бережёт глубинка
Для Бога, для тебя и для меня?
 
 
И, может быть, найду я для России,
По деревенской просеке идя,
Свои слова, простые и живые,
И тёплые, как лужи от дождя.