Глава 3

Ночью не рассматриваю дом, в который меня привозят. Покорно следую до выделенной мне комнаты. Запираюсь и сразу падаю на кровать, проваливаясь в сон без сновидений.

Пробуждаюсь лениво: непривычно, что не надо никуда подрываться и бежать. Позволяю себе чуть дольше понежиться в кровати. Насладиться ласковым солнцем и покоем, потому что я даже не представляю, что ждёт меня, когда выйду за порог комнаты. Я бы вообще предпочла провести весь день в этой комнате. Сейчас она воспринимается как убежище, но сильнейшее чувство голода заставляет подняться с кровати.

Ванную комнату обнаруживаю сразу за одной из двери. О такой роскоши, как личная ванная, я раньше и мечтать не могла. Здесь почти ничего нет. Обычное туалетное мыло, чистое полотенце и белоснежный халат. На сегодня мне этого набора вполне хватит.

Быстро привожу себя в порядок. В своей сумке нахожу чистое бельё, самое простое, хлопковое, чёрного цвета. Простая, серого цвета футболка и потёртые джинсы – наряд не сильно соответствует этому фешенебельному дому. Здесь наверняка принято ходить в платье и на каблуках. С идеальной причёской и незаметным макияжем, а не как я: стянутые в хвост волосы и с бледной кожей. Таким видом только пугать, но меня это мало волнует.

Приходится немного поплутать по дому, прежде чем натыкаюсь на кухню. Около плиты хозяйничает тучный мужчина в костюме повара.

– Здравствуйте, – привлекаю к себе внимания и сразу получаю недовольный взгляд в свою сторону. – Я Ангелина.

Почему-то кажется, что этого объяснения должно хватить. Я совершенно не понимаю, что ещё можно сказать. Только мужчина в ответ не произносит и слова, продолжает хмуро смотреть на меня из-под густых бровей.

– Мне бы позавтракать. Многого не надо: пару кусков хлеба и столько же ломтиков сыра. Я возьму? Вы только подскажите, где могу найти всё необходимое. – с самой обаятельной улыбкой добавляю: – и кофе.

– Распоряжение о завтраке для вас не было.

Наконец, отмирает мужчина и ещё сильнее сводит брови у переносицы.

– Мы вчера поздно ночью приехали, возможно, Руслан не успел предупредить. Но это ведь не повод оставлять меня голодной?

Мужчина ещё немного сомневается и всё же кивает в сторону небольшого обеденного стола.

– Садись.

Сам направляется к шкафу.

– Я могу сама… – сразу обрываю себя под коротким грозным взглядом, лишь едва слышно добавляю: – или не могу.

Занимаю место за столом и осторожно осматриваю кухню. Красиво, современно, как из рекламного ролика. На кухне идеальный порядок. Всё находиться строго на своих местах. Не удивлюсь, если в шкафу все крупы разложены по красивым баночкам и каждая из них подписана.

Я о таком всегда мечтала, но осуществить дома: никогда руки не доходили.

Передо мной появляется тарелка с бутербродами, красиво оформленными, даже жалко, такое есть. И главное, на любой вкус: с красной рыбой, сыром, ветчиной. Слюна моментально скапливается во рту. Давно такого пиршества мой желудок не видел, а когда начинает жужжать кофемашина, и кухню наполняет обалденный аромат бодрящего напитка – я чувствую себя самой счастливой на свете. Это, конечно, если не думать, во что превратилась моя жизнь.

– Спасибо вам! – благодарю со всей искренностью.

Мужчина кивает и возвращается к своим делам. Мне неловко его отвлекать, но и молчать не могу. Мне здесь жить непонятно сколько, нужно пытаться налаживать отношения с персоналом.

– Извините, а как вас зовут? А то я теперь буду жить здесь и не знаю, как к вам обращаться.

Повар снова отвлекается от работы. Изучает меня долго, я уже начинаю думать, что он не ответит. Вдруг это тоже “не положено”, как мужчина решает представиться.

– Фёдор Никитич.

– Приятно познакомится.

Улыбаюсь и берусь за первый бутерброд.

– Очень вкусно, спасибо вам.

Повар кивает, возвращается к готовке. Я больше не рискую его отвлекать от работы, хотя интересно узнать о доме и его хозяине. Да и Фёдор Никитич не похож на болтливого человека. Для этого придётся найти кого-нибудь другого. Ещё бы хозяина дома найти и снова попытаться поговорить. Он что-то говорил о моём возвращении к учёбе, было бы неплохо узнать.

И с папой хочется увидеться. До сих пор стыдно перед ним за свой глупый, а главное, бессмысленный побег. Вот так, за раздумьями, и доедаю завтрак. Настроение колеблется где-то около отметки “хорошо”. Всё-таки качественный сон и вкусная еда делают своё дело. Пытаюсь убедить себя, что всё не так мрачно в моей жизни. И скоро я выпутаюсь из ситуации, в которой оказалась: этот брак никому не нужен. Ни мне, ни Руслану. Значит, и затягивать с ним нет никакого смысла.

Всё меняется мгновенно, когда звонкий стук каблуков раздаётся совсем рядом, а следом и противный, высокий женский голос:

– Дорогой, я только быстро дам указания насчёт обеда.

В проёме кухни появляется шикарная блондинка. С идеальной причёской: волосок к волоску, и безупречным макияжем, который не видно. В ультракоротком платье, совершенно не скрывающее длинные ноги и бронзовый загар. Ну и, конечно же, босоножки на высоченной шпильке. Вот эта женщина идеально вписывается в обстановку дома, в отличие от меня.

За ней замечаю и хозяина дома, который сразу впивается в меня пристальным взглядом.

– Зайчик, ты нанял новую прислугу? А почему она не в форме?

Вроде она ничего такого не сказала, но взбесила меня не на шутку.

Театрально оглядываюсь по сторонам.

– Новая прислуга? – снова смотрю на хозяина дома, невинно хлопаю ресницами, и слащавым голосом тяну: – Котик, а ты мне об этом не говорил.

С удовольствием смотрю за метаморфозой на женском лице, и как нервно дёргаются желваки на мужском.

– Руслан! Кто это и что она себе позволяет?!

– Марика, иди в кабинет, мы позже поговорим.

– Но, Руслан!

Мужчина разворачивается, делает шаг к ней и буквально нависает над девушкой.

– Ты меня не поняла?!

Чеканит каждое слово. Кажется, ещё мгновение, и он свернёт её длинную шею одним движением руки. Видимо, девушке тоже приходят эти мысли в голову, так как сглотнув, она всё же начинает отступать. Осторожно, пока не выходит из кухни. Пропадает из поля зрения, и теперь до нас доносится громкий цокот каблуков. Она решила пробить дырки в плитке?

– А теперь ты.

Руслан двигается в мою сторону медленно. Наступает – специально пугает, будит инстинкт самосохранения, который кричит во всю глотку: “беги”. Не поддаюсь. Мне нужно научиться давать ему отпор, иначе всё может закончиться для меня ещё хуже. Остаюсь на месте и с вызовом, как я наивно надеюсь, продолжаю смотреть на мужчину.

– Какого чёрта ты тут спектакль устроила?

– Не было никакого спектакля, дорогой муж. Хочешь, чтобы я оставалась твоей женой, так будь любезен не таскать в дом своих любовниц!

Мужские губы сжимаются в тонкую полоску, венка на лбу начинает бешено пульсировать. А в чёрных глазах привычно плещется ничем не прикрытая ненависть, от которой становиться не по себе. Снова непреодолимо хочется отодвинуться. Увеличить между нами расстояние, но я не собираюсь показывать свой страх. Лишь молюсь про себя, чтобы моя смерть была невыгодна ему.

– Фёдор, выйди на пять минут.

Повар беспрекословно подчиняется. Вытирает руки кухонным полотенцем и выходит через другую дверь, которую я ранее даже не заметила.

– А теперь мы поговорим, девочка.

Вздёргиваю подбородок.

– Согласна. – говорят: лучшая защита – нападение, вот сейчас и проверю: – ты хочешь, чтобы все поверили в наш счастливый брак и неземную любовь. В том числе мой отец – окей, я отыграю свою роль, хотя по-прежнему не понимаю, для чего это нужно мне. Только папа никогда не поверит, что я спокойно проглотила присутствие другой женщины рядом со своим мужем. Как и любое другое неуважение к себе.

– Я тебе уже говорил: Марика не твоя забота, и проблем не будет.

– Говорил, но я вижу совершенно другое.

– Больше ты её не увидишь.

– Будь уж так любезен. – специально добавляю в голос побольше сарказма. И решаю не терять времени, перехожу к другой теме, которая по-настоящему волнует меня: – хочу съездить к папе, надеюсь, не запретишь.

– Нет. – не успеваю выдохнуть с облегчением, как мужчина выносит приговор: – ближайшую неделю ты вообще не покинешь пределы дома.

– Как скажешь, дорогой супруг.

Нашу «милую» беседу прерывают тихие шаги. Мы как по команде поворачиваемся в сторону входа. На кухню заглядывает женщина лет сорока. В строгой бледно-голубой рубашке, прямой юбке ниже колена, в туфлях на низком каблуке. Волосы собраны в аккуратный пучок, а на носу сидят очки в тонкой оправе – домоправительница, догадываюсь сразу.

– Валентина, вы вовремя. Познакомьтесь с моей женой: Ангелиной Петровной. Попрошу вас показать ей дом.

– Х-хорошо, Руслан Богданович.

Если сначала женщина не придала никакого значения моему присутствию, то теперь начала тщательно рассматривать с ног до головы. Увиденное ей явно не нравиться: Валентина даже не пытается скрыть презрение.

Ну уж нет. Я не собираюсь ждать неделю: мне нужно поговорить с папой и выяснить, как я оказалась втянута в эту дерьмовую ситуацию.

– Идёмте. У меня мало времени.

Зато благодаря заботе мужа, у меня его предостаточно. Поэтому игнорирую домоправительницу: спокойно допиваю кофе, мою за собой посуду, вытираю со стола. И всё это под прицелом внимательных глаз. Когда я заканчиваю, на кухне появляется повар. С этим молчаливым мужчиной я всё-таки решаю быть милой. Всё же он нас кормит.

– Спасибо, Фёдор Никитич, было безумно вкусно. – киваю в сторону чистой посуды, – за собой убрала, но по шкафам решила не лазить.

Мужчина явно такого от меня не ожидал. Растерянно кивает, переводит озадаченный взгляд на Валентину, потом снова на меня. Я же решаю представиться нормально.

– Ангелина – жена Руслана Богдановича, – протягиваю ладонь для рукопожатия, – вы не против, если я к вам позже ещё раз загляну?

Фёдор Никитич снова смотрит то на меня, то на пышущую недовольством Валентину, но в итоге с настороженностью в голосе разрешает к нему заглянуть чуть позже.

– Если у вас есть какие-то пожелания насчёт обеда, вам стоит их озвучить мне, а я дам нужные указания повару. – объясняет правила дома Валентина, когда мы покидаем кухню.

– Предпочитаю действовать без посредников. Иначе никогда не знаешь, где сломанный телефон исказит информацию.

Валентина на это ничего не отвечает. Проводит экскурсию и всем своим видом показывает своё истинное отношение ко мне. Как бы меня ни задевало такое презрительное отношение, но её сложно винить. С домом, так же как и с персоналом, должен был меня знакомить мой дорогой супруг. Но Руслан своими действиями открыто заявил, что ему нет дела до меня, тем более, когда в кабинете ждёт любовница. Вот и домоправительница соответствующе относится ко мне.

За всё время мы встречаем двух девушек, в похожих тёмно-синих платьях с белыми передниками. Валентина на их любопытные взгляды в мою сторону лишь шикает и гонит дальше убираться. Не представляет. Ну ладно. С этим я тоже позже разберусь.

– Сколько всего народу работает в доме.

Женщина не спешит отвечать, прикидывает: достойна ли я знать такую секретную информацию.

Достойна.

– Я, повар, три горничных и садовник. Это если не считать охраны.

– Вы все проживаете в доме?

– Нет. На территории есть дом для персонала, вечером после работы мы уходим туда. Все, кроме садовника и одной горничной. Они живут в соседнем посёлке.

Всю информацию я внимательно запоминаю, не знаю для чего, но пригодиться может всё.

Сам дом меня мало интересует, кроме библиотеки. Сюда я планирую позже вернуться и тщательнее изучить содержание высоченных шкафов, полностью заполненные различными книгами. Целая сокровищница, не меньше.

Когда я оказываюсь в своей комнате, не теряя ни минуты, решаюсь позвонить папе. Хорошо, хотя бы телефон дорогой супруг у меня не отобрал.

– Привет, пап.

Меня немного потряхивает от волнения. Чувствую себя преступницей, даже выглядываю за дверь, чтобы убедиться: никто не подслушивает.

– Гелечка, девочка моя.

От явного облегчения в его голосе мне снова становится стыдно за свой побег. Приходиться до боли прикусить губу, чтобы позорно не разреветься.

– Пап, – выдавливаю из себя, тут же беру себя в руки, желая придать голосу беспечность: – пап, мы домой приехали. Я у Руслана. Может, ты придёшь вечером в гости? Я соскучилась.

– Руслан в курсе твоего приглашения?

– Конечно!

– Ангелина, ты никогда не умела врать и всегда была умничкой.

Снова до боли прикусываю губы. Так страшно услышать отказ родного человека.

– Я приеду, девочка моя, и с Русланом поговорю сам. До вечера, Геля.