Читать книгу «Тунгусский Робинзон» онлайн полностью📖 — Александра Шляпина — MyBook.
image
cover

Тунгусский Робинзон
Александр Шляпин

Дизайнер обложки Александр Шляпин

© Александр Шляпин, 2020

© Александр Шляпин, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4485-2904-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тунгусский Робинзон

 
Под этим словом – укрывалось многое:
И лейтенант молоденький, и жажда куража,
Кавказ, и смерть друзей, опасная дорога
Над самой пропастью – по лезвию ножа.
И мужество в бою, и много разных тонкостей,
Оберегавшие бойцов от груза «двести»,
И радость от побед, и пытка грязной подлостью,
И неподкупность офицерской чести.
Под этим словом – укрывалось главное:
Незыблемость характера и вера в правоту,
Не глядя в то, что жизнь делилась надвое,
Его, кидая снова в пустоту.
Он Лютый – значит злобный, кровожадный
К врагу и наступающему зверю,
На первый взгляд, как – будто безотрадный,
С душевной болью переживающий потери.
Он просто Человек, Мужчина с главной буквы
Во всем он знает грань и чести рубежи,
Его богатство – нрав как кирза грубый
Он право «ангел», для спасения души!
 
 
                                          Людмила Гребёнкина
 

Глава первая

СВОБОДА

Ближе к десяти, некоторые осужденные тринадцатого отряда учреждения УФСИН – 56 рассосались по зоне в поисках незабываемых «приключений». Зеки, работавшие на пилораме в ночную смену, до самого обеда дрыхли, не обращая внимания на лагерную суету.

В отряде было относительно тихо. Свободные, от работы, осужденные смотрели в культкомнате сериал на стареньком телевизоре. В углу отряда, где была вотчина «блатного комитета», шли какие – то таинственные тёрки. Шныри суетились, завешивая одеялами проходы и «шконки», чтобы спрятать «мероприятие» от посторонних глаз. Сюда обычно не заглядывал глаз контролера. Здесь лёжа на койке, отбывал, наказание вор в законе и смотрящий за лагерем Шаман.

На тумбочке, рядом с личным телевизором стояла, литровая банка свежезаваренного чифиря. Распаренная шапочка ароматного индийского чая, возвышалась над банкой, источая приятное благоухание, которое сквозняком разносилось по всему бараку.

– Ну, что сидим – кого ждем? – сказал Шаман, бросая на тумбочку пачку сигарет. – Ты, Лютый, не сиди, словно филин на суку? Твой день – ты и банкуешь! Тусани бродяга!

Сергей взял в одну руку банку, в другую алюминиевую кружку, несколько раз влил и вылил из нее горячий чифирь. Заварка, плавающая на поверхности кипятка, потревоженная таинством лагерного чаепития, прямо на глазах опустилась на дно, отдавая кипятку свой цвет, вкус и волшебный аромат.

– Шаман, а Лютый не жмот – поляну накрыл по – барски, – сказал Чалый, протягивая руку к коробке с шоколадными конфетами, которые на зоне были под запретом. – И чифирок судя по запаху крупнолистовой!

– Майский! Ты Чалый, на халяву готов и патыки грузински бодяжить, лишь бы кишку глюкозой набить! Ты же чифирь не пьешь!?

– Я берегу мотор! Чифирь – он клапана сушит. Так до инфаркта не далеко.

– Ты дурак, – сказал Шаман, – не знаешь, что подохнешь не от инфаркта. Тебя СПИД ждет.

– А че, я? Почему это от СПИДа? – переспросил осужденный, делая недовольную гримасу.

– Да потому, что ты Чалый, гомосячишь не по-детски – сказал спокойно Шаман. – Вся зона знает, что ты «петухов» жаришь в бане без разбора.

– Саныч, за базар отвечу – я уже давно никого не жарю! Скрывать не буду – рукоблудство практикую! Западло мне после «Булкотряса» свой «початок» в тухлую дырку пихать! На отвал я по приглашению Лютого приканал. Он, мне грев обещал – воровской.

– Какой еще грев, – переспросил Шаман улыбаясь. – Он на общак все отдал!

– Да, матрац я ему свой обещал, – сказал Лютый.

– Ладно, босяк – торчи, – сказал Шаман и закурил.

– Мне не жалко! Пусть глюкозу хавает, – сказал Сергей, запуская кружку с чифирем по кругу.

– Перед тем, как Лютый, свалит, я хочу слово ему сказать напутственное.

– Говори Шаман, твое слово дорогого стоит, – загомонили зеки.

– Бродяги, сегодня, от нас Лютый «по звонку» отваливает. Правильно сидел – по-нашему, по-людски и по-понятиям. Пальцы веером не топорщил, и с мусорами дружбу не водил. Восемь лет на бараке принял и косяков не порол. Вполне достойный арестант. Хочу пожелать ему фарта, и большую кучу бабла. Пусть у тебя Серега, душа и тело за все эти годы оттопырятся. На зону больше не попадай. Не твое это. А теперь давай – банкуй!

Сергей взял кружку, и повторно налив в нее арестантский напиток, запустил его на круг.

Зеки пили не спеша, каждый делая по паре небольших глотков, которые назывались «хапками». Шаман достал, из тумбочки небольшую икону, которую писал самобытный, лагерный «богомаз», и протянул Сергею.

– Держи бродяга! От всей души каторжанской, дарю тебе на память икону святую. Как будет тебе на сердце тоскливо, глянь в глаза Богу и проси то, чего твоя душа желает! Икона эта святая – ибо в неволе страдальцем писана.

Сергей взял икону и поцеловав её в знак благодарности пожал руку вору.

– Спасибо Саныч, век не забуду! Как будет у меня дом, в угол обязательно повешу, – сказал Сергей, и положил икону в свою сумку.

В этот момент шнырь завопил, оповещая блатную компанию:

– Атас! Менты, на барак!!!

Блатные, несмотря на предупреждение, даже не шелохнулись. Вертухаев они не боялись, а если и были, какие конфликты по режиму, то Шаман как вор в законе, дипломатически умел наладить контакт с любым представителем администрации колонии. Кому – то хватало человеческих слов, кому – то маклерской безделушки, а кому и стодолларовой банкноты.

Сегодня был день особенный – день освобождения Лютого, и ни одна сила не могла нарушить традиционного арестантского чаепития.

– За тобой, – сказал Шаман.

Прапорщик – контролер в народе вертухай, появился в проходе между «шконками», заглядывая в проходы. Он не спеша рассмотрел присутствующих и, ехидно улыбаясь, обратился к Шаману:

– Так господа арестанты, что за «сходняк» – в карты «шпилим», или по шлангам «герасима» гоняем? Шаман, а почему у тебя урки на бараке курят? Ты за бараком смотрящий – или нет?

– Стар я стал Михеич, чтобы за шпаной да лагерными гопниками зеньки пялить. Может, кто на параше и курил, да сквозняком натянуло.

Прапорщик резиновой дубинкой тронул Чалого по плечу и спросил:

– А что тут делают лица блатной национальности из другого отряда? Что Чалому тут надо? Он что в ШИЗО захотел? Это Чалый косяк!

– Слушай, начальник, ты в натуре порожняк гонишь! Ты же знаешь, на бараке никто не курит, в «пулемет не шпилят», да и с марафетом у нас полный голяк. Это же не Лас – Вегас! Чалый на отвал пришел по «зеленому коридору», ему сам ДПНК локалку открыл. Лютый матрац ему свой обещал, да тумбарь с макулатурой.

– Смотри, Шаман, мне порядок на бараке нужен, – сказал контролер.

Прапорщик приподнял подушки, заглянул для проформы в тумбочки, делая вид, что шмонает.

– Да, что ты ищешь Михей? – спросил Шаман, – Не видишь – Лютый поляну накрыл.

– Так, Лютый, уже освобождается! А тебе Шаман, еще лет шесть зону тапочками топтать.

– А то…, – ответил Сергей, – восемь «пасок» Михеич, как с куста! От звонка до звонка.

– Ну, тогда прими мои поздравления, – ответил контролер. – Ты Лютый, теперь человек вольный. Давай – заканчивай чифирить и дуй в спецчасть, тебя Антоныч, целый час уже ждет с «волчьим билетом».

С дальних отрядов до вахты было метров двести. Сергей, хапнув напоследок, крепкого чая, попрощался с блатными и погнал по «центряку», словно на пружинах.

Холодный октябрьский ветерок неприятно дул с Севера. Судя по направлению, к вечеру должен повалить снег, и накрыть Туруханск белым покрывалом. Зима в эти края приходила рано. Но этот год был аномальным. Сентябрь, вопреки прогнозов, простоял сухой и теплый. Немногие старожилы помнили о подобных сюрпризах матушки – природы. Лютому казалось, что даже суровая северная природа, и та радуется его освобождению.

До внутренней вахты оставались считанные метры. В этот миг его сердце в предчувствии свободы уже хотело вырваться из груди. Восемь лет – Сергей ждал этого дня и дождался.

ДПНК – дежурный помощник начальника караула колонии, встретил его ехидной улыбкой.

За двадцать лет службы на зоне, майор по кличке «Булкотряс», настолько преуспел в уголовном красноречии, что даже матерые урки не рисковали с ним разговаривать по «фене».

– Ну что, осужденный Лютый, на свободу? С чистой совестью? – спросил он.

– Короче можно, – спросил Сергей. – Я, между прочим, с сегодняшнего дня Сергей Сергеевич Лютый, а не осужденный!

– Ты, Лютый, пока еще урка! Вот когда я карточку из картотеки переложу в ячейку «Освобожденные», тогда ты и станешь Сергеем Сергеевичем. А пока еще давай – руки в гору! Шмонать буду!

Майор присел на корточки. Его руки скользнули по робе с низу вверх. Жирные пальцы «пупкаря» шевелились, ощупывая каждый шов. Чувство омерзения мгновенно наполнило душу, вытесняя радость освобождения.

По зоне ходили слухи, что майор «Булкотряс», которого прозвали зеки за широкий зад, любил на своем дежурстве посещать хозяйскую сауну. Ни одному «петуху», прибывшему в лагерь последним этапом, не суждено было миновать член майора. До колик он обожал на правах «первой ночи» порадовать себя молодым «петушком».

– Я сочувствую тебе майор! – сказал Лютый. – Видишь!? Я отсидел восемь лет и поехал домой. А ты, словно конь колхозный, до самой пенсии будешь зону охранять. Ты сам себя приговорил к пожизненному сроку – сказал Сергей.– Давай открывай калитку.

– Лютый – мать твою! Кум нам говорил, что ты на Кавказе служил в разведке. У тебя, наверное, и награды есть, и достоинство офицерское?

– Есть – ответил Лютый, – да не про вашу честь!

– А чего ты, тогда с блатными чифиришь?

– Лучше чифирить с блатными, чем принимать сауну с петухами, – ответил Сергей. – Давай, открывай калитку, я на волю хочу.

Звук электрического замка, словно элекроспуск пулемета, кольнул сердце бывшего десантника. На мгновение Сергей остановился. Он оглянулся, и последний раз посмотрел сквозь решетку в сторону жилой зоны. Здесь прошли годы наказания. А теперь он уходил – уходил на свободу. Все случилось банально просто. Солдат на вахте открыл ему дверь, и Сергей не заметил, как оказался по ту сторону забора. Сердце не выпрыгнуло, да и целовать землю как – то сразу расхотелось.

Получив на складе вещи, он спокойно переоделся и, спалив в бочке хозяйскую робу, направился в сторону поселка.

Дверь магазина широко распахнулась. Сергей вошел с магазин и открыл рот от удивления. Полки с цветными коробками и пакетами приятно радовали глаз. Все что он хотел – это выпить пива. Все годы отсидки, пиво снилось ему по ночам, доводя организм до настоящего психоза.

Изобилие товара в магазине за время пребывания в колонии многократно увеличилось. Теперь, когда перед глазами стояли полки полные пивных бутылок и банок, Сергей даже не мог сообразить, что именно ему хочется.

– Мадам! – обратился он к пышной крашеной блондинке. —Пива хочу. Не соблаговолите подсказать мне, чем я могу утолить жажду?

Пышногрудая дамочка улыбнулась. Тридцать два золотых зуба блеснули в её рту, словно колымская золотоносная жила. Осмотрев покупатея с головы до ног, она с долей ехидства сказала:

– Водки выпей! Ваш брат, как из зоны на волю вырывается, так сразу водку кушает! А ты видно из блатных будешь!

– Мадам, как вы раскусили, что каторжанин. Разве на моем челе написано, что у меня в кармане «волчий билет»?

– Ты, браток рожу свою в зеркало видел? – ответила спокойно продавщица. —Вашего брата за версту видно. Да и по запаху – не ошибешься. Шмотье лет пять на складе хранились. От тебя, как от колхозного мешка воняет мышами и плесенью.

Сергей втянул в себя воздух и почувствовал тот запах, который ни с чем нельзя спутать. Продавщица была права, так могут пахнуть тряпки, пролежавшие на складе десятки лет.

– Пардон, мадам! Еще час назад я был за забором вашей местной достопримечательности. Еще не успел напарфюмиться, чтобы обаять вас, безграничностью своей души.

– Не ты первый, не ты последний! Наш поселок наполовину состоит из бывших зеков и из бывших сторожей, – сказала продавщица.

– А у вас есть что – нибудь, во что можно переодеться, – спросил Лютый, продолжая себя обнюхивать.

Продавщица ухмыльнулась, и, осмотрев Сергея своим профессиональным взглядом, выдала.

– Сорок восьмой размер – третий рост.

Через несколько минут на прилавке лежали купленные Лютым две пары трусов, носки, футболки. Туалетная вода BOSS, новый свитер, и хорошие брюки.

– Прошу, мадам, пардона – это все мне?

– Нет, папе римскому, – зло ответила продавщица. – Ты только из магазина выйдешь, так тебя менты сразу повяжут, а через сутки ты парень, вновь сядешь. Так ты хоть на командировочного будешь похож.

Сергей, согласившись с доводами продавщицы, занял, место в примерочной, и уже через пять минут вышел из неё абсолютно другим человеком. На нем все было новое, а тело благоухало мужским ароматом, перебивая остаточный запах плесени.

– Ну и как, – спросил он, прохаживаясь по залу в дефиле.

– Сгодиться, – ответила блондинка без фанатичного энтузиазма.

Сергей сделал задумчивую физиономию и, оценив в уме свои финансовые возможности, сказал:

– Приговор, пожалуйста!

Продавщица защелкала клавишами на кассовом аппарате и выдала.

– С вас пять тысяч двенадцать рублей, – сказала женщина. – Это все, что ли? А водочку не будешь пить? – с язвой в голосе спросила продавщица.

К любителям выпить у неё был свой интерес. Каждый, кто оказывался в её руках, уже к вечеру оставался без денег, а, прокутив все на месте, тут же возвращался на зону уже с новым сроком, где долгие годы потом вспоминал о проведенных на свободе часах.

Сергей наклонился к ней, и пристально глядя на подошедшего к кассе охранника бархатным баритональным дискантом произнес:

– У меня мать, от водки диарея… Нельзя мне пить!

Продавщица хихикнула и, отсчитав сдачу, подала Лютому.

Сергей, сложив свои тряпки в сумку, вышел на улицу. Он даже не представлял себе этого городка в котором ему довелось отсидеть восемь лет. Двухэтажные деревянные бараки не впечатляли своими архитектурными изысками, а напоминали скорее времена ранних советов, чем начало двадцать первого века. С тех пор как здесь последний раз отбывал наказание Иосиф Сталин, ничего не изменилось, за исключением того, что теперь на улицах можно было вместо конных подвод встретить дорогие иномарки. Пройдя метров сто по главной улице, Сергей остановил такси. Открыв двери, он уселся на сиденье и, положив сумку себе на колени, сказал:

– Давай брат, в аэропорт…

– Нам татарам, что в аэропорт, что на космодром равнобедренно, – ответил таксист – Триста «рябчиков», и я домчу тебя со скоростью летящей пули.

– Не надо мне со скоростью пули, езжай аккуратно и до безобразия бережно. Я не для того восемь «пасок» на вашей зоне отбарабанил, чтобы тут погибнуть, попав под трелевочный трактор.

– Ух ты! Восемь пасок, – переспросил таксист, почесывая затылок. – Ни фига себе!!!

– Вот так вот, – ответил Сергей. – Курить у тебя хоть можно?

– А курить – кури! Я тоже курю – будь оно не ладно. Раз десять бросал, но как выпью сразу меня на курёху тянет.

Километра через три, показалось здание аэровокзала. Деревянный двухэтажный дом, оббитый почерневшими досками, скорее напоминал лагерный барак, чем здание туруханского аэропорта. Только синяя птичка «Аэрофлота» вырезанная из листа железа, еще в эпоху Леонида Брежнева, напоминала о том, что это и есть аэровокзал.

Достав деньги, Сергей отсчитал триста рублей, и хотел было передать их водителю, как его глаз коснулся припаркованного «Порш Кайена».

– Тачки шеф, у вас нехилые катаются, – сказал он таксисту, кивая на «Порш».

– Директор прииска – Ермаков Иван Егорович приехал. Видно дочку привез.

– А что и прииск у вас есть?

– Да, и прииск имеется – «Удачливый» называется. Километров двести вверх по Тунгуске.

– А туда на работу устроиться можно, – спросил Сергей.

– Судимых – не берут. Хотя можно к Росомахе в артель устроиться. Они недомывки и отвалы приисковые перемывают. Туда всех берут и судимых, и пьяниц, и всяких кривых и хромых.

– А платят хоть хорошо, – спросил Сергей.

– Как работаешь, так и платят! Если не пьешь, то на жизнь хватит, ну, а если любишь «зеленого змея» за хвост потаскать, то один хрен все пропьешь, – сказал таксист. – Там Росомаха правит балом – его вотчина.

– А Росомаха это кто?

– Росомаха местный князь тайги. У него все схвачено: И лес, и рыба, и пушнина, и золото. Жадный очень до денег очень. У него охранная фирма, так вся братва местная оружием обеспечена не хуже советской армии.

В этот миг из «Порше», сошла девушка. Она достала большую спортивную сумку и, накинув её на плечо, направилась в здание аэровокзала.

– О, а вот и Вика, дочка нашего директора прииска – красивая девка. В Красноярске в университет поступила. На третьем курсе учится. Участвовала в конкурсе – «Мисс Сибирь». Её папашка души в ней не чает.

– Не замужем?

– Да где там. Еще молодая. Принца на белом коне ждет, – сказал таксист. – Она же богатая, а богатые они очень привередливые и до маразма строптивые.

– Ага, и плачут тоже…

Лютый, рассчитался и вышел из машины. Попрощавшись с водителем, он направился следом за девушкой. Только он поравнялся с внедорожником, из него выскочил солидный мужчина зрелого возраста. В нервах он хлопнул дверкой и ругаясь себе под нос, направился следом за дочкой.

Сергей вошел в здание аэровокзала и первым делом направился к кассе. Девчонка, нацепив на уши наушники плеера, закрыв глаза стояла перед кассой и отбивала ногой ритм, как бы пританцовывая.

– Поехали домой, – сказал отец, трогая её за руку. – Мне позвонили – идет циклон. С минуты на минуту снег будет такой, что завалит тут все к чертовой матери.

Девушка сняла наушники и запела:

– Там за облаками, там за облаками – сияет солнце, и нет никакого снега! Папа, я через два часа буду в Красноярске – какой циклон? Я тебе позвоню, если вас с мамой не засыплет. Все будет хорошо. Я тебе обещаю. Ты пойми меня, я больше не могу сидеть в этой дыре. У меня четвертый курс, я же не могу дома быть до самого диплома.

– Улетишь! Циклон пройдет и улетишь, – сказал мужчина. У меня, нехорошее предчувствие. Боюсь я, – сказал папаша, и, достав платок, вытер накатившую слезу.

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Тунгусский Робинзон», автора Александра Шляпина. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанру «Современная русская литература».. Книга «Тунгусский Робинзон» была издана в 2017 году. Приятного чтения!