© Александр Максимов, 2017

© Татьяна Петрова, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4483-7272-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

За пустым столом в пивном баре сидели три друга – бывшие одноклассники Штольц, Гоголь и Данила. Школу они закончили пятнадцать лет назад, но продолжали дружить и хотя бы раз в месяц встречались.

Штольц пришел в бар сразу после работы. По его добротному костюму и строгому галстуку было ясно, что он имеет отношение к госслужбе. И действительно, работал он в мэрии, вернее, достойно протирал штаны в одном из отделов, который имел какое-то отношение к экономическому развитию города. По природе Штольц был лидером, а за годы работы на госслужбе его характер стал меняться, появились привычки, присущие функционерам. В любой ситуации он пытался взять инициативу в свои руки, включая взаимоотношения с друзьями и близкими.

Гоголь – единственный из друзей, служивший в армии, и ни где-нибудь, а в ВДВ. После дембеля он пошел работать на стройку. Через некоторое время открыл свою небольшую строительную фирму, набрал рабочих из представителей бывших союзных республик и занялся возведением коттеджей. Иногда объектов было так много, что еле успевал их все объезжать. Тем не менее Гоголь так и не разбогател, потому что некоторые объекты оказывались прибыльными и убытки покрывались за счет более успешных проектов. Одевался он просто, любил клетчатые рубашки, но под ними неизменно была надета тельняшка десантника.

Данила, как всю жизнь комплексовал из-за своего невысокого роста, так и сейчас стеснялся говорить о своей работе. Работал он в офисе менеджером, таких как он обычно называют офисным планктоном. Каждый день, приходя на работу, в течение часа что-то там считал, писал заявки, затем скролил по Интернету, пил кофе с коллегами. Вечером готовил очередную заявку и ровно в шесть часов спешил домой. Если говорить честно, то Данила сам не был удовлетворен своей неинтересной работой. Но фирма стояла на ногах крепко, зарплату не задерживали, все было стабильно, а то, что не светил карьерный рост, мало его волновало.

Был у них еще и четвертый друг – Чупа. Почему такое странное имя, спросите вы? Не имя это, а прозвище, которое дали ему одноклассники, упростив труднопроизносимую фамилию Нечипоренко. Несмотря на то, что Нечипоренко со временем стал ученым-востоковедом, специалистом по монгольскому языку, для друзей он так и остался Чупой.

В ожидании официанта бывшие одноклассники со скучающим видом смотрели на висящую на стене телевизионную панель. На экране две английские футбольные команды гоняли мяч.

Наконец официант принес три кружки с пивом и поставил их на край стола. Пена из кружек выплеснулась на не совсем чистый стол. Это не смутило официанта. Он взял несколько бумажных салфеток и, небрежно протерев стол, гордо удалился.

Штольц взял кружку, посмотрел сквозь нее, и только после этого сделал из нее глоток.

– Вот Англия – страна небольшая, размером, как наша область, а футбол на такой высоте! – бросив взгляд на экран, произнес он.

– Так это же родина футбола! – философски заметил Гоголь, беря свою кружку. – А наши футболисты как будто в валенках играют.

– Если смотришь наш футбол, не забудь про валидол! – добавил Данила.

На его изречение никто не отреагировал, и все снова уставились на экран.

– Я вот все думаю: почему женщины не интересуются футболом? – после некоторой паузы произнес Штольц.

Данила, решивший взять реванш и блеснуть остроумием, изрек:

– Я так думаю, что если бы после матча футболисты менялись не майками, а трусами – женщины заинтересовались бы футболом.

– А ты оказывается, батенька, у нас пошляк. А с виду – интеллигент, в офисе работаешь, – скривился Штольц.

– Да я и не думал пошлить, – покраснел Данила. – Само как-то вылетело.

– А вот как заинтересовать женщин хоккеем? – продолжил Штольц. – Что делают хоккеисты после окончания матча?

– Обе команды становятся в ряд друг перед другом и жмут руки. Затем вереницей разъезжаются и, не снимая перчаток, обозначают рукопожатия, – сказал Гоголь.

– И все? – спросил Данила.

– Нет. Если это последняя игра в чемпионате, то идут бриться.

– А я вот тут на последнем чемпионате по хоккею, – вспомнил Штольц. – сдуру ляпнул жене: «Дорогая, будешь смотреть фигурное катание?» Она мне отвечает: «Давай! А кто катается?» А я ей: «Ну… ЦСКА и «Монреаль»!

– И что она тебе ответила? – спросил Гоголь.

– Ничего. Неделю со мной не разговаривала.

– С женщинами так опасно шутить, – поддержал Данила. – А вот моя тут…

– Знаю, уже рассказывал, – перебил его Гоголь.

– Откуда ты знаешь, что я хочу рассказать? – обиделся Данила.

– Знаю. Ты всегда предсказуем, – ответил Гоголь, глядя на часы. – Чупа опять опаздывает. Со школы привычки не изменились.

– Зато без пяти минут профессор, – заметил Штольц, – научный светила, специалист по монгольскому языку!

– Не вижу никакой пользы от этой науки. Кому нужны древние языки варваров? – заметил Гоголь. – Я вот дома строю, Штольц осваивает городские бюджеты, а ты, Даня, хоть и штаны в офисе протираешь, но все равно пользу какую-то приносишь.

По телевизору закончился матч и начался выпуск новостей. На экране появились кадры раскопок каких-то древних захоронений. В глубоких ямах копошились археологи, которые кисточками смахивали песчинки с чьих-то костей.

– Тише, не галдите! – прервал их Штольц. – Дайте послушать!

Гоголь и Данила замолчали и переключили внимание на экран, где показывали доспехи монгольских воинов. Затем камера крупным планом наехала на овальную пластину, на которой было отчеканено изображение разъяренного тигра. За кадром диктор монотонным голосом вещал текст:

– Сегодня в Историческом музее открывается новая экспозиция, которую предоставила нам Монголия. Экспозиция погружает зрителя в реальность исторической среды XII столетия. Особый интерес представляют костюмы и доспехи, якобы принадлежавшие самому Чингисхану. Удалось сохранить все предметы и детали, за исключением меча завоевателя, который был утерян при загадочных обстоятельствах. По поверью, меч обладал магической силой, которая помогла Чингисхану, а также его сыну, а затем и внуку Батыю завоевать полмира…

– Жаль, Чупа не слышит. – Ему было бы интересно послушать, заметил Штольц.

– Думаю, что он в курсе, – сказал Гоголь. – Монголы – его научная тема.

– Да… науки – это не наше, – заметил Штольц. – Вот человек увлечен, ему даже с друзьями встретиться времени не хватает! Вы мне лучше скажите, когда мы будем отдыхать нормально, а не вот так?

– В смысле? – спросил Гоголь.

– В смысле – пассивно, заливать пивом брюхо.

– Предлагаешь, как они, мяч погонять? – сказал Гоголь, показывая на экран телевизора, где начался очередной матч.

– Зачем же такие крайности? С нашим-то здоровьем мяч гонять – уже перебор.

– А у тебя что, со здоровьем проблемы? – удивился Данила.

– Данила, ты что-то не догоняешь! – рассердился Штольц. – Перевожу с русского на русский: впереди выходные, и мне не очень-то хочется сидеть дома.

– И мне тоже! – поддержал его Гоголь. – Жена обязательно дело какое-нибудь по дому найдет. А недавно сказала, что хотела бы мебель в гостиной сменить.

– И моя жена не лучше, – пожаловался Данила. – Каждый выходной таскает меня по магазинам. Вечно, как навьюченный верблюд, таскаю пакеты с продуктами.

– Во-от! Наконец дошло, что от дома иногда нужно отдыхать, – сказал Штольц.

– И что ты предлагаешь? – спросил Данила.

– Не знаю. Если честно, не знаю, что и предложить.

Друзья снова замолчали и уставились в экран телевизора, где игроки лениво гоняли мяч. Молчание нарушил звонок мобильного телефона. Гоголь достал из кармана мобильник и посмотрел на дисплей.

– Это Чупа! – сказал он и нажал на кнопку ответа. – Але, ты где? Мы уже по третьей кружке пропускаем. Вернее, ты пропускаешь.

Чупа в этот момент был на продовольственном рынке. Это стало давней традицией, когда жена не беспокоила его в течение недели и лишь только по выходным отправляла его за продуктами. Он послушно шел на ближайший рынок и покупал все согласно списку, который давала ему жена. Чупа безропотно выполнял все ее поручения, в обмен на то, что его не беспокоили в будние дни.

Бродя по рынку, Чупа потерял счет времени, и только возле прилавка со свежей рыбой он вспомнил, что опаздывает и бывшие одноклассники наверняка его заждались. Он решил предупредить, что задерживается, и набрал номер Гоголя.

– Але! На рынке я. Жена попросила купить рыбу. Передай ребятам, что скоро буду.

Пока Чупа разговаривал по телефону, за ним с интересом наблюдал продавец кавказской наружности. Он моментально определил в Чупе лоха, которому можно втюхать залежалый товар.

Закончив разговаривать по телефону, Чупа наклонился к прилавку и, приподняв очки, стал рассматривать лежащую в ледяной крошке рыбу. Его нос уловил несвежий запах. Он стал принюхиваться к рыбе. Продавец молча наблюдал за привередливым покупателем.

– Рыба свежая? – спросил Чупа.

– Конечно свежая, дорогой! Сегодня поймали, самый лучший сорт у меня! – оживился продавец. – Только что поймали!

– А мне кажется, что не сегодня, рыба-то попахивает, – неуверенно сказал Чупа.

– Слушай, что ты говоришь! – возмутился продавец. – Видишь, что рыба спит?

– При чем здесь сон? – удивился Чупа.

– Ты когда спишь, себя контролируешь?

– В каком смысле?

– Думаешь, что ты во сне воздух не портишь?

Последние слова продавца смутили Чупу.

– Спасибо, я пока подумаю.

Чупа отошел от прилавка. Спиной он почувствовал сверлящий взгляд продавца.

– Вах! Запах ему не нравится! – возмущался продавец. – Интересно, когда спишь, как сам ты пахнешь?

В пивном баре официант принес по четвертой кружке. Данила, отпив пива, задумчиво спросил у Гоголя:

– Говоришь, на рынке рыбу покупает? Интересно, что из нее готовит его жена? Вот моя, кроме как жарить, ничего не умеет. И то вечно у нее рыба подгорелая.

Тут Штольц, поставив пивную кружку на стол, хлопнул себя ладонью по лбу:

– Эврика! Едем в следующие выходные на рыбалку! Помните, как после выпускного вечера мы всем классом на следующий день поехали на рыбалку? Вот было здорово!

– Помню, – сказал Данила. – Я тогда часы в реке утопил, которые мне отец подарил в честь окончания школы. Старик до сих пор чуть что припоминает.

– Это все, что ты запомнил? – ехидно заметил Гоголь. – А я вот помню, что всю ночь у реки целовался с Машкой.

– А женился на Кате. Подруг поссорил.

Штольц, не выдержав новой перебранки, ударил ладонью по столу.

– Хватит вам! Вы как два петуха! Лучше скажите, как идея насчет рыбалки, одноклассники вы мои?

– Идея хорошая, – ответил Данила.

– И мне нравится. Сейчас Чупу спрошу, – сказал Гоголь и снова достал из кармана телефон.

Чупа ответил сразу.

– Слушай, как ты смотришь, если в эту пятницу поедем на рыбалку?

Чупа, все еще бродивший по рынку в поисках свежей рыбы, услышав предложение, очень обрадовался. Он подошел поближе к прилавку продавца и специально, чтобы тот слышал разговор, включил телефон в режим громкой связи.

– На рыбалку? С удовольствием! Давно свежей рыбки не ел. А то на этом рынке одна тухлятина. Заметано, обязательно еду!

Чупа дал отбой и с гордым видом отошел от прилавка. Продавец, невольно ставший свидетелем разговора, сначала недоуменно смотрел вслед удаляющемуся покупателю, затем взял рыбу, понюхал ее и, скривившись, с отвращением бросил обратно на прилавок.

– Нэт, это не мой товар! Лучше мандаринами торговать! Они всегда хорошо пахнут!

– Чупа согласен и едет с нами, – сказал Гоголь. – Тоже хочет свежих впечатлений, ну и, разумеется, свежей рыбы.

– Отлично! – обрадовался Штольц. – Выдвигаемся в пятницу вечером. Едем на моей машине.

– Куда поедем-то? – спросил Данила. – Рыбы везде стало мало.

– На Оку. Мой сосед всегда оттуда много рыбы привозит. Поставлю бутылку – подскажет место.

Заметив проходящего мимо официанта, Штольц поднял вверх пустую кружку, другой рукой показал три пальца.

– Еще по одной? За рыбалку? – спросил он приятелей.

– Почему бы нет? – поддержал его Гоголь. – Жаль, что Чупа снова пропускает.

– А вот и не пропускаю! – раздался за его спиной голос Чупы.

– О, профессор дорогой, долго жить будешь! – воскликнул Штольц и показал еще один палец не успевшему отойти официанту.

– Пока еще доцент, кандидат наук, – скромно ответил Чупа, садясь за стол. – Бог даст, профессором стану в следующем году.

Штольц пододвинул Чупе свою кружку.

– Догоняй, я еще из нее не пил.

Чупа с явным удовольствием сделал несколько больших глотков.

– Купил рыбу? – спросил Штольц.

– Нет. Больше я на этот рынок не ходок!

– Правильно! – поддержал его Гоголь. – Там одни перекупщики. Цены высокие, а товар залежалый.

Чупа сделал еще один большой глоток и поставил кружку на стол.

– Кто играет? – спросил он, глянув на экран телевизора.

– Кто его знает. Мы уже не следим за игрой, – ответил Гоголь.

– Кстати, у тебя же недавно был день рождения, а ты даже не проставился, – вспомнил Штольц.

– Сначала подарки, господа! – улыбнулся Чупа. – После этого и проставлюсь.

– За этим не заржавеет! – успокоил его Штольц.

– На рыбалке и отметим. Хороший коньяк с меня! – сказал Чупа и достал из внутреннего кармана куртки овальную плоскую флягу, на позолоченном корпусе которой было выгравировано изображение разъяренного тигра.

– Постой-ка! – воскликнул Данила. – Где то я уже видел этого тигра.

– Коллеги на работе подарили, – гордо произнес Чупа. – Точная копия пайцзы, которою выдавал Чингисхан самым избранным приближенным.

– Пайцза? Что это такое? – спросил Данила.

– Это своего рода удостоверение или пропуск с особыми полномочиями. Обладатель такой пайцзы – неприкасаемый. С ней разрешен вход всюду. Каждый, к кому обратится обладатель пайцзы, должен выполнить любую его просьбу.

– Это типа «непроверяйки», что ли? – спросил Гоголь. – Классная ксива!

Чупа отвинтил крышечку фляги, в которой были спрятаны маленькие, чуть больше наперстка, стаканчики. Разлил в них содержимое из фляги.

– Коньяк? – принюхиваясь, спросил Гоголь.

– Да, французский, – ответил Чупа, поднимая стаканчик. – За предстоящую рыбалку?

Неделя пролетела незаметно. В пятницу, как договаривались, Штольц вышел из дома заранее, чтобы подготовить автомобиль к поездке. На капоте его машины сидел рыжий кот. Не обращая внимания на подошедшего хозяина автомобиля, он невозмутимо лизал свою лапу.

– Что, рыжий, гостей намываешь? Так и быть, угощу тебя рыбкой с улова. А теперь тебе придется посторониться.

Кот, как будто понимая, нехотя спрыгнул на землю. Штольц открыл капот, вынул щуп и стал проверять уровень масла в двигателе.

Во двор вошел Гоголь с большой сумкой.

– Все в порядке?

– В порядке, если не считать, что движок стал масло жрать. Пора сальники заменить.

– А может быть, машину пора поменять? – спросил Гоголь.

– Может быть, но не сейчас, – ответил Штольц, закрывая капот.

Штольц обошел машину и открыл багажник, взял из рук Гоголя сумку и поставил рядом со своим рюкзаком. В это время во дворе появился Данила с большой сумкой.

– Место еще есть? – спросил он.

– Не знаю, – ответил Штольц. – Пока не видел вещей Чупы. Кстати, где он? Снова опаздывает?

– Сейчас узнаю, – сказал Гоголь, вынимая телефон из кармана.

Чупа, на удивление, ответил сразу.

– И где наш уважаемый доктор наук? – спросил Гоголь.

Молча выслушав ответ Чупы, Гоголь выключил телефон и положил его обратно в карман.

– Не поедет он. В смысле, не поедет сегодня. Дела у него. Должен закончить какую-то статью в научный журнал.

– Я всегда говорил, что ученые – самые ненадежные люди, – сказал Данила.

– Много ты понимаешь в ученых. Приедет он, но только завтра днем. Просил, как прибудем на место, выслать ему координаты GPS.

– Уже хорошо, – сказал Штольц, закрывая багажник внедорожника. – Тогда – по коням!

Автомобиль, до этого сдерживающий скорость, выехал из города. Рассекая фарами темноту, резво несся по федеральной трассе. Штольц уверенно вел автомобиль. Рядом с ним сидел Гоголь. Данила мирно посапывал на заднем сиденье.

– Все взяли? А то у меня такое ощущение, что что-то забыли, – наморщив лоб, сказал Штольц Гоголю.

– Вроде все взяли. Знаешь, какие самые необходимые вещи, которые мужчина должен взять на рыбалку?

– Ну?

– Две бутылки водки на первое время.

– И все?

– Нет. Еще нужно взять с собой два коробка спичек.

– Почему два?

– В одном спички и соль, в другом наживка для рыбалки.

– Вроде смешно, но логики не понял, – сказал Штольц.

– Не ломай голову! Все равно мужская логика проще женской.

На заднем сиденье заворочался Данила.

– А что должна взять с собой женщина? – спросил он сонным голосом.

– А мы думали, что ты спишь, – повернулся к нему Гоголь.

– Я как тот кот, который вроде спит, но все слышит.

– Правда, интересно, что должна взять с собой в дорогу женщина? – заинтересовался уже Штольц.

Гоголь вальяжно развалился в пассажирском кресле, показывая тем, что ответ его не будет коротким.

– Вот мы пару лет назад поехали на машине в отпуск. Жена – за рулем.

– Почему не ты? – спросил Гоголь.

– Меня тогда прав лишили на полгода за пересечение двойной сплошной.

– Припоминаю такой факт из твоей биографии, – вставил Штольц.

– Так вот, – продолжал Гоголь. – Жена за рулем, я рядом с банкой пива.

– Неплохое начало отпуска, – заметил Данила.

– Если бы! Так вот, едем мы, едем. Жена вслух перечисляет все, что она взяла с собой в дорогу и в отпуск на море. Вот послушай список: платья, юбки, джинсы, футболки, кроссовки, босоножки, ласты и вечерние туфли.

– Вечерние туфли на кой хрен ей на море-то? – спросил Штольц.