Глава 9. В ловушке желаний

Лена вышла на станции метро «Бульвар Дмитрия Донского» и, ускорив шаг из-за моросящего дождя, направилась пешком к больнице. Она с трудом переступала огромные лужи и мысленно проклинала городские коммунальные службы за их «отличное» планирование ливневой канализации.

В больнице ее проводили к Аркадию Бернову, которого благодаря связям разместили в одноместной палате.

Увидев его, девушка невольно вздрогнула: сейчас он напоминал экспонат из хоррор-музея. Его лицо превратилось в причудливую мозаику из синяков, ссадин и гипса – настоящий шедевр современного боди-арта, если бы не одно «но»: все это – результат встречи с кулаками Сергея Соросова. Сломанный нос, выбитые зубы, челюсть в состоянии «привет, сколиоз!» – казалось, что Бернова избили не руками, а кувалдой.

Увидев вместо лица Аркадия маску вуду, Лена с трудом сдержала улыбку. На ее вопрос о самочувствии он ответил:

– Как видишь.

– Мне очень жаль, – произнесла она с таким искренним сочувствием, что даже ее мама не смогла бы заметить фальши.

– Да неужели? – усмехнулся Аркадий, явно не впечатленный ее актерскими способностями.

Лена, несмотря на свою хрупкую фигуру и ангельскую внешность, не обладала тонкой душевной организацией. Она не знала, что такое боль, если не считать царапин и синяков, полученных в детстве во время обучения езде на роликах, и поэтому не умела сопереживать чужим страданиям. Ее эмоциональный интеллект в вопросах сочувствия всегда оставался на уровне кухонного комбайна – механическим и неспособным к эмпатии.

Сейчас, глядя на изуродованное лицо Аркадия, она испытывала скорее профессиональный интерес, чем сострадание, – примерно как энтомолог изучает новый вид жука под микроскопом.

Для Лены, провинциалки, приехавшей покорять Москву, Аркадий Бернов мог стать выгодной партией. Его социальный статус, профессиональные связи в правоохранительных структурах, перспективная работа и большая квартира в престижном районе столицы обещали ей завидное будущее.

Ее симпатия усилилась, когда она узнала, что по адвокатской линии ее ухажер защищает права детей, попавших в трудную жизненную ситуацию. А желание сблизиться появилось, когда Аркадий как-то вскользь упомянул о параллельном ведении небольшого бизнеса – фантикового. Правда, вдаваться в подробности он не захотел. Вероятно, подумала девушка, речь шла о производстве оберток для конфетных фабрик.

Разумеется, ни на какое море она не ездила. Нарочно придумала, чтобы ранить Сергея. В последнее время Лене доставляло особое удовольствие дразнить его и наблюдать, как он заводится от каждой ее выдумки, безоговорочно веря в правдивость ее рассказов.

Лена встречалась с ним от нечего делать, хотя тщательно скрывала связь с автомехаником, которого считала недостойным себя. Поначалу ее забавляло то, с каким обожанием Сергей относился к ней, будто других женщин в мире не существовало, а когда однажды признался в любви, то в ответ только рассмеялась – таким глупым и наивным он ей тогда показался.

Веселость враз улетучилась, когда Лена увидела, что Сергей смеется вместе с ней. Это возмутило девушку до глубины души. Она не могла понять, над чем смеялся человек, которому повезло только в том, что природа наградила его модельной внешностью. Над самим собой? Вряд ли. Он по натуре настолько простой и неглубокий, что не в состоянии отличить настоящие чувства от притворства, а искреннюю любовь от обычного флирта. Правда, в искусстве любви она и сама не очень-то преуспела.

Словом, это нелепое признание и беспричинный смех стали для Лены последней каплей.

Правда, решение порвать с Сергеем девушка приняла еще раньше, после того как в первый раз вступила с ним в интимные отношения. Поначалу, пока Сергей целовал и ласкал ее, девушке все нравилось. Но потом, когда дело дошло до важного момента, Лена ужаснулась: до сих пор она даже представить себе не могла, что существуют мужчины, обремененные таким чудовищным потенциалом! Редкая женщина согласилась бы повторно пережить такую пытку. Метко замечено: если мужчине не хватило ума, то все достается другой части тела. В Средневековье его бы четвертовали, обвинив в связи с ведьмой.

Лена кричала от боли, извивалась под ним и пыталась вырваться. А Сергей, не обращая внимания на ее страдания, полностью погрузился в свои ощущения и старался изо всех сил, убежденный, что доставляет ей неземное наслаждение.

После этой близости девушка окончательно разочаровалась в Сергее, но расстаться с ним оказалось гораздо сложнее, чем она предполагала. Как бы Лена ни старалась дать ему понять, что больше не хочет проводить с ним время, парень не обращал на это внимания и вел себя как обычно.

Наконец, ей удалось поставить точку в их отношениях. Это произошло, когда Лена нарочно свела его с Берновым на автозаправке. Никакой другой реакции от Сергея она и не ожидала, кроме вспышки ярости и, возможно, рукоприкладства.

Но Лена добилась чего хотела!

Ее знакомство с Аркадием произошло совершенно случайно, в самый обычный рабочий день. В тот момент, когда секретарша директора автосервиса отлучилась по своим делам, Геннадий Игоревич обратился к Лене с просьбой приготовить кофе для важного гостя – адвоката Бернова, приехавшего обсудить с ним важные деловые вопросы.

После завершения встречи с директором Аркадий заглянул в кабинет к Лене. Их короткий разговор взволновал девушку, и она поняла, что в следующий раз принесет ему кофе в постель.

Конечно, внешне Аркадий не мог даже близко сравниться с красавцем Сергеем. Однако его внешние недостатки с лихвой компенсировались материальными благами и социальным статусом. Кроме просторной квартиры в доме на Тихвинской улице, у него была загородная дача в Дроздово (правда, ее населяли устрашающие черные стаффордширские терьеры, при виде которых Лену пробирала дрожь), а еще впечатляющие амбиции и обширные связи в высших кругах столичного общества. Именно этого – стабильности и положения в обществе – ей так не хватало для полного счастья.

Решив не упускать свой шанс на лучшую жизнь, Лена взяла двухнедельный отпуск на работе. Не посвящая в свои планы Сергея, она отправилась с Аркадием в захватывающее путешествие. Десять дней они провели на роскошном лыжном курорте в Альпах, где наслаждались красотой заснеженных гор, изысканной кухней и страстным общением друг с другом.

Однако настоящим испытанием для Лены стали последующие два дня, которые они провели на загородной даче в Дроздово.

Девушка даже не предполагала, насколько тягостными и пугающими окажутся эти дни в окружении грозных собак. Каждая минута пребывания там превращалась в мучение, и Лена истово молилась о том, чтобы Аркадий поскорее предложил вернуться в Москву, подальше от этих устрашающих питомцев и угнетающей атмосферы загородной усадьбы.

А все начиналось как чудесный романтический уик-энд! Девушка с воодушевлением приняла предложение провести пару дней за городом, вдали от городской суеты.

Когда они подъехали ближе, ее взгляд привлекла необычная деревянная постройка. Избушка, укрепленная массивными сваями, словно парила над водной гладью притока реки Юшунки. Другая ее часть опиралась на участок земли, окруженный высоким частоколом с автоматическими воротами. Двойной сигнал «Тойоты» – и ворота бесшумно разъехались в стороны, открывая вид на пустой двор.

Аркадий, загадочно улыбаясь, припарковал машину у подножия лестницы, ведущей к открытой веранде.

Из небольшой пристройки внезапно появился гигантского роста мужчина. Его лицо скрывалось под низко надвинутой кепкой, а правую руку он прятал под нагрудником рабочего комбинезона. От этого человека исходило какое-то пугающее напряжение. По кивку Аркадия он остановился, а затем скрылся в своей каморке под угловым торцом домика.

Внезапно тишину разорвал громкий лай.

Огромные черные псы с невероятной скоростью бросились к машине.

Лена от неожиданности взвизгнула, когда одна из собак просунула морду в приоткрытое окно и угрожающе клацнула челюстями прямо перед ее лицом.

– Лежать! – скомандовал Аркадий, и собаки мгновенно подчинились.

– Правда, хорошие собачки у моего папы? – поинтересовался он потом у Лены с иронической улыбкой. – Это стаффордширские терьеры; их списали за профнепригодность, и папа приютил у себя на даче. Но они по-прежнему остаются бойцами с хорошо развитым охотничьим инстинктом, всегда злые и всегда голодные, так уж заложено в их генах. Сначала терьеров было четверо, но у одного совсем съехала крыша. Так Белорус, наш садовник-гастарбайтер, прикончил его. Ну и поделом: если стаффорд перестает слушаться хозяев, то ему прямая дорога в собачий рай!

Лена не решалась покинуть машину, даже когда вернувшийся садовник-гастарбайтер с помощью автоматического управления растащил прикованных цепями собак по разным углам частокола.

Все время, проведенное на даче, девушка старалась не выходить из домика. Весь двор оказался огромным вольером, где обитали озлобленные чудовища с купированными ушами и хвостами, а возвышающееся над ним деревянное строение – единственным безопасным местом!

В просторном дворе, как часовые, стояли четыре внушительные конуры – по одной в каждом углу. Эти надежные убежища возвышались над землей на крепких бетонных столбиках, защищая четвероногих обитателей от промозглой сырости и зимних холодов. Терьеры жили в них, как в собственных крепостях, изредка покидая свои укрытия, чтобы прочесать вверенную им территорию.

Каждая собака сидела на прочной цепи с автоматическим приводом. Управлял системой мощный пульт, который Белорус носил на поясе. Устройство надежно контролировало животных, не позволяя им сойтись вместе.

Инженеры потрудились на славу, выверяя длину цепей до последнего сантиметра. Каждый пес мог свободно передвигаться по своему участку, но стоило ему приблизиться к границе чужого владения, цепь с металлическим щелчком останавливала его, как перед невидимым барьером.

Псы ненавидели друг друга. Они лаяли при каждом удобном случае, скалились на соседей и обнажали острые, как бритва, клыки. Конфликт между ними обострился до предела. Они постоянно норовили проникнуть на территорию друг друга, но хитроумная система всегда их останавливала.

В теплые дни терьеры наслаждались свободой. Они дремали в своих уютных конурах или нежились на солнышке на прогретой плите, устилающей двор. Даже во сне эти монстры оставались под наблюдением автоматики, которая не позволяла им расслабиться.

Кормежка превращалась в особый ритуал. Белорус контролировал процесс с помощью пульта. Сначала он собирал всех в конуры. Затем появлялся во дворе с большими железными мисками, полными свежей еды. После кормления он возвращался домой и снова отпускал псов патрулировать территорию, нажимая нужные кнопки.

Аркадий открыто смеялся над страхами Лены и убеждал, что она «быстро привыкнет к собачкам, а собачки – к ней». Девушка поклялась себе, что сразу после свадьбы попросит Бернова никогда больше не привозить ее сюда.

В то время она еще не подозревала, что сама себе роет яму, когда, очарованная перспективами замужества, уговорит будущего супруга помочь ей расстаться с Сергеем Соросовым.

– Я не хотела, чтобы ты пострадал, – Лена с участливым видом смотрела в щелки глаз Аркадия, делая вид, что ее ничего не смущает.

– То есть ты знала, что он псих?

– Он всегда неадекватно реагировал на мои слова.

– И ты только сейчас мне об этом говоришь?

– Послушай…

– Ты побоялась объясниться с ним наедине, поэтому подставила меня?

– Не говори ерунды! Ты мне не безразличен.

– Я себе тоже.

– И что? – Лена вспыхнула: ее насторожил тон Аркадия.

– Ничего. За мордобой он ответит по полной. Считай, что ты избавилась от него.

– Я хотела, чтобы он просто отстал от меня, – слукавила девушка.

– Неважно. А ты пока поживи у себя.