Цитаты из книг автора «Сергей Донской»

Воскрес я и сейчас же к людям в гости. Я уж и руки для объятий распростер: Но гвозди! до сих пор мешают гвозди Обнять любимых братьев и сестер.

Ждем неизвестно чего, надеемся непонятно на что – а все вместе называется жизнью

. Ведь терпеливое ожидание – это не просто удел человека, это тот самый смысл его существования, который тщетно пытаются разгадать философы на протяжении тысячелетий.

не улизнут от моего возмездия. Все же, как ни крути, удача до сих пор улыбалась мне, вытаскивала за шкирку из передряг, каждая из которых могла закончиться весьма плачевно.

Сначала с ним о бабках перекалякать нужно. Денежек желаю, слышь, козлик? Возместишь мои расходы в двукратном размере – и свободен, как птица в полете. Разве что по рылу все-таки схлопочешь на прощание. Чтоб не забывал меня.

что это чмо болотное все базарит и базарит? Давай я ему язык вырву!

На каком основании? – мне очень хотелось, чтобы голос мой звучал уверенно и внушительно

Он не дал мне закончить, а продолжил перечень с явным знанием дела:

там утреннее омовение. Это только на бумаге арендуемое крыло здания числилось отдельно стоящим, на самом деле между выставочным центром и Дворцом молодежи имелась неприметная дверь, к которой у нас с Серегой были подобраны ключики. Наше праздношатание по чужой территории вахтерами не приветствовалось, но мы научились обманывать их старческую бдительность и даже изредка пробирались в плавательный бассейн, когда там было мало народу. В этот раз мне резвиться в хлорированной водичке абсолютно не хотелось. Я взбодрился парой чашек крепчайшего кофе, подымил как следует, а когда здоровье было должным образом подорвано, от нечего делать пошел открывать наружную дверь, чтобы за полчаса до начала рабочего дня выставить у входа рекламные щиты с логотипом «Айс». Считалось, что это непотопляемый айсберг в океане. Мне же картинка напоминала жалкий осколок льда, обреченный растаять на общем оптимистичном фоне. Точно так же, как это произойдет однажды со мной. – Оба-на! Наконец-то нарисовался!

где мы арендовали одноэтажное правое крыло с отдельным входом. С тех пор нерабочая холодильная камера превратилась для нас в подобие комнаты отдыха. Здесь можно было вздремнуть после бессонной ночи, а еще женатый Серега использовал помещение для тайных свиданий со своими многочисленными подружками. Бурные встречи происходили на том самом топчане, который находился теперь подо мной, но я-то лежал на нем совсем один, и мне было ужасно одиноко. К тому же заработанные американские доллары грели меня ничуть не лучше, чем итальянское трехцветное знамя из искусственного шелка. Согреваться же русской водкой не хотелось – я прекрасно знал, что лед на сердце ею не растопишь, пробовал. Я не всегда был так одинок. И семья имелась, и друзья, и собственное дело. Все было да сплыло, вернее, утонуло в болоте всеобщих рын