Школа для дураков

Относительно "Школы для дураков" у меня были странные представления: почему-то, во-первых, казалось, это что-то из разряда российского депрессивного чтива (может, отчасти так оно и есть); во-вторых, что это будет, по крайней мере, увлекательно. Возможно, с долей отвращения, но увлекательно. Я оказалась как-то совсем не готова к тому, что этот роман окажется потоком сознания. Причём в некоторых местах - совсем бессмысленным и раздражающим, когда кажется, что мозг от этого просто разжижается. К счастью, такой момент "разжижения" был в книге всего один или два раза, видимо, Саша Соколов либо поиграл в поток сознания да и забыл, либо понял, что такие вставки окончательно уничтожат всякий интерес к его книге. Так что дальше повествование шло в более-менее разумном ключе, если, конечно, не считать того, что в нём отсутствует сюжет, логика повествования и, как кажется, какая-либо цель.
Дмитрий Быков как-то раз сказал о Саше Соколове, что тот - упивающийся своим слогом графоман, поэтому не стоит искать у него какой-либо интертекстуальности. Ну, она есть, конечно, но она является искусственно насаждённой самим автором. А это, по мнению Быкова, признак дурного произведения - когда автор не случайным образом создаёт, например, гениальные аллюзии, а заранее их придумывает и вписывает в нарратив. У Саши Соколова таких аллюзий много, все они очевидны и в то же время неуместны. Возникает мысль: Да, я понимаю, что ты в этом разбираешься и способен на это сослаться, и есть в этом даже какая-то закономерность и смысл, но текст от этого не выглядит более живым, а наоборот, скорее, задавлен всей этой тяжеловесностью.
Вообще, я очень удивлена, что якобы (ну, наверное, правда) Набоков хвалил это произведение. В нём нет ничего от стиля самого Набокова, книги которого буквально приковывают к себе и сюжетом, и манерой изложения. Саша Соколов чем-то похож, скорее, на Сэлинджера и на Грасса: на первого - занудными и болезненными внутренними монологами главного героя, подростка со странностями, как-то нелепо ощущающего себя взрослым. На второго - центральным образом дисгармоничного маленького уродца, который вопит, выдаёт потоки бреда и представляет собой всё самое отвратительное, что есть в окружающем его мире.
Впрочем, в "Школе для дураков", несмотря на всю его претенциозность и заигрывания со способностью читателя оценить запланированную автором аллюзивность, определённо имеется своеобразный шарм. Соколов не лишён таланта излагать свои мысли по-настоящему изящно, я бы даже сказала, хрупко. У него проскальзывают прямо-таки стилистические жемчужины и действительно глубокие размышления. Он хорош в описании пейзажа - как сельского, так и городского; умеет передать атмосферу казённых заведений - ценное наследие русской литературной традиции; примечательно обрисовывает человеческие характеры - несмотря на то, что они в целом не являются такими уж двигателями сюжета. Творчество Саши Соколова напоминает какие-то древние русские промыслы - может быть, невесомое кружево. Или фрески на стенах храма, которые еле заметны, ускользают от взгляда, но всё же запечатлеваются в сознании как образцы смутной красоты.

Моё знакомство с этим автором и с этим его произведением (самым известным произведением Саши Соколова) случилось весьма странным и неожиданным для меня образом. Как же это произошло? Чем Саша Соколов привлёк и приковал моё внимание?
"Школа для дураков" - самая чудесная чушь (в лучшем из смыслов этого слова), которую мне когда-либо доводилось читать. Это – поток сознания, неконтролируемый, беспрерывный, бешеный поток. В некоторых местах совсем нет знаков препинания: сплошной, стремительной чередой несутся мысли, одна за одной, перескакивая и перепрыгивая.
Роман этот особенный и непростой. Читаешь его, пытаешься понять и - не выходит. Только и остаётся, что удивляться: как это у него, у автора, так получается? Что же происходило в его голове, в голове Саши Соколова, когда он писал "Школу для дураков"? Не знаю... Так и не докопался я до этой истины. Полнейший кавардак, должно быть, был в ней.

И слово "обувь" как "любовь" я прочитал на магазине.

Главный герой - мальчишка с явным раздвоением личности и каким-то необъяснимым восприятием времени, ученик спецшколы, судя по всему, для отсталых детей. Этот самый ученик такой-то то и дело путает вчера и сегодня, сегодня и любой другой день из его жизни. Он не в состоянии адекватно воспринимать ни одно из всех существующих временных понятий. Для него, как мне кажется, слово "секунда" ничем не отличается от слов "минута", "час", "день" или "год". Глаголы, употребляемые учеником таким-то, зачастую указаны сразу во всех временах – в настоящем, прошедшем и будущем.
Примечательно также отсутствие у многих персонажей имён, фамилий, отчеств, прозвищ и т.д. (за исключением некоторых школьных учителей или, например, почтальона Михеева (Медведева), что, кстати говоря, также имеет свой смысл, такой простой и такой сложный одновременно).

Нет, так сразу не вспомнишь: плохая память на имена, да и что толку помнить все эти имена, фамилии – правда?

Конечно же, вспоминается Джеймс Джойс (думаю, что не стоит объяснять - почему). Все эти цепочки, состоящие из причин и следствий, входят в сознание читателя единым, цельным потоком. "Улисс", конечно, на голову выше "Школы для дураков", однако решительно общее между ними отрицать невозможно.
Этот роман – роман ни о чём, роман-нелепица, роман-ахинея и роман-вздор. При этом в "Школе..." есть абсолютно всё. Соколов размышляет то о жизни и любви, то о смерти и ненависти, то о добре и заботе, то о злобе и эгоизме. Содержание настолько многогранно, что читать можно абсолютно с любого места. Открой любую страницу, начни читать, и ты не упустишь ровным счётом ничего.

Только человеку, обременённому эгоистической жалостью к самому себе, умирать обидно и горько.

Немаловажной в романе является сторона отношений между мужчиной и женщиной. Эротический момент прослеживается на протяжении всего повествования: от начала до самого конца. Мы, люди, перестали обращать внимание на чувства, простые, но искренние. Саша Соколов призывает нас к обратному, к противоположному, к решительно полярному. Всё ведь, как кажется, в наших руках. Что сложного? Бери да чувствуй! Никакого анализа от тебя не требуется. Но нет, чувствовать, оказывается, - огромная работа и труд.

А чувства - они как-то быстро проходят. И вот только что я замечу: всякий раз это точно так же, как в предыдущий, но и вместе с тем вовсе по-иному, по-новому.

Про Сашу Соколова и про "Школу для дураков" можно говорить очень и очень долго. Я и десятой доли не высказал от всего того, что можно было бы высказать. Однако, подводя итоги, я скажу лишь одно: мне понравилось. И я считаю, что привыкшему к обычному, классическому художественному формату читателю, будет весьма интересно ознакомиться с данным произведением. Это – новая, свежая струя в отечественной литературе. К прочтению, безусловно, рекомендую.

Впечатления от книги остались сложные: с одной стороны, довольно часто было скучно и непонятно, с другой, ещё чаще завораживала лента слов, так что читались на одном дыхании длиннющие предложения, иногда осмысленные, иногда не очень. Во всех главах кроме второй рассказ ведется от лица безымянного двуединого самопрозванного Нимфеей ученика специальной школы. При этом рассказ прерывается на обдумывание только что увиденного, спор со второй личностью, игру слово-смыслов, уход по ассоциациям в неведомые дали. К тому же рассказ двигается в произвольном направлении по временным потокам и периодически делает зигзаги со сменой собеседника, зато без подсказки являются ли эти собеседники реальными или все беседы случаются внутри головы героя. С автором рассказчик тоже находит время поболтать. Как и в Улиссе притомили длинноты, но тут они дались полегче, поэтому и оценка немного повыше, опять же читается книга намного легче, не говоря уже о разнице в объеме, автору за это плюс в карму.
А Нимфей учится в спецшколе после чего-то с ним произошедшего, из-за чего он остановился или даже откатился в развитии, хотя сложно назвать идиотом человека, думающего так сложно, скорее альтернативно одаренным с избирательной памятью, влюбляется в учительницу, имеет сложные отношения с отцом, любуется природой, кричит в пустоту, превращается в лилию, ловит зимних бабочек, и не только зимних, но особенно их, собирая огромную коллекцию, мечтает собрать коллекцию из одной гашенной этикетки, разговаривает с учителем географии, ругается с директором школы, беседует со своей второй составляющей, хотя иногда и уходит без него, думает о времени, приходит к своему доктору, жалеет маму, играет на аккордеоне для бабушки, ездит на велосипеде по дачному поселку.
Понравилась притча про плотника, не понравилась вторая глава, состоящая из небольших зарисовок о разных людях из того дачного поселка и города. Не поняла как они связаны с основной историей, кроме того, что кто-то из них (или все?), пересекались с героем.