Цитаты из книг автора «Игорь Сахновский»

Разучившись любить, вместо человеческих слов начинаешь употреблять замызганные судебно-медицинские термины.

Её влиятельное мнение, кроме всего прочего, включало три железных постулата: 1) все мужчины суть малоразвитые сволочи; 2) им бы только межполовые контакты, а духовности никакой; 3) мужскую особь, целиком достойную Нины Л., природа ещё не создала.

«Понимаешь, здесь никто не настаивает на своём историческом величии. И не талдычит о гордости за страну. Потому что дороже всякого величия – нормальная человеческая жизнь. А мы только и делаем, что жить готовимся. Потом оказывается, что – жили».

Вернёмся в Рим. Трудно поверить, но в языке, на котором там говорили и писали (латинском), не было слова «любить». Вместо этого был глагол «amare», что означало «желать». Согласитесь, не совсем одно и то же… Но худо-бедно все как-то обходились. Первым, кто почувствовал эту нехватку, был тот юный провинциал из Вероны – Гай Валерий Катулл. То, что он испы

нет точного слова, не о чем и говорить. Не названо – потому и не явлено. Вернёмся в Рим. Трудно поверить, но в языке, на котором там говорили и писали (латинском), не было слова «любить». Вместо этого был глагол «amare», что означало «желать». Согласитесь, не совсем одно и то же… Но худо-бедно все как-то обходились. Первым, кто почувствовал эту нехватку, был тот юный провинциал из Вероны – Гай Валерий Катулл. То, что он испытывал к своей неверной возлюбленной, никак не умещалось в простом понятии «желать».

Короткое отступление. У одного африканского племени в языке нет слова «синий». Более того, выяснилось, что эти бедолаги вообще синий цвет как бы и не видят. Спрашивается, в чём первопричина? Языковая дыра или такой странный дефект зрения? В том-то и дело, что «в начале было Слово». Пока

Вот и получается, что, влюбляясь в кого-то (во что-то), мы конкретно посягаем на чью-то жизнь – на её неприкосновенность, замахиваемся на неё довольно тяжёлыми предметами. А душа тоже иногда – далеко не самая лёгкая вещь.

Погрешность – это Россия, где они и СОШЛИСЬ, Запад с Востоком.

В сущности, деньги – вещество свободы. Мы меняем на них одну-единственную, свободно конвертируемую жизнь, жертвуя свободой. Чтобы опять же прикупить себе свободы. Весь вопрос: по какому курсу? В

Большая часть наших занятий тратит нас. Тратит жизнь – безвозвратно. Только одна вещь (о второй пока не скажу) не проматывает, не тратит жизнь, а наращивает её. Это путешествие. Оно выпрямляет взгляд, расширяет вдох, делает тебя иностранцем – не столько «людей посмотреть», сколько себя со стороны.