Отзывы на книги автора «Авдотья Панаева»

Николай Алексеевич Некрасов. Кто не знаком с этим именем? Все мы в школе читали "Кому на Руси жить хорошо?", все учили его стихи в рамках школьный программы. Но я даже понятия не имела, что из - под его пера выходили и романы. Если б не совет в новогоднем флешмобе, не знала б и по сей день. А так, в 40 с копейками лет, я открыла для себя Некрасова с новой стороны.
Перед читателем предстанет история девушки Ани, сироты, жившей на попечении бабушки и дедушки. Жили небогато, скорее даже бедненько. После смерти бабушки приютил их у себя дальний родственник. Анечка была тогда совсем ребенком. Спутником детских игр был Петруша, внебрачный сын благодетеля, воспитывавшийся родной теткой. И не было б, возможно, всей этой истории, рассказанной в романе, если б дали подросшим и влюбленным Анечке и Петруше пожениться. И если б благодетель, Федор Андреич, сам бы не положил глаз на Анечку, строя матримониальные планы, то не пришлось бы Ане с дедом скитаться по людям, влачить полуголодное существование. И вся жизнь Анечки не сложилась бы столь трагично.
Некрасову удалось показать социальные различия, игравшие существенную роль в описываемый им период времени. В некоторых моментах даже казалось, что не может так писать мужчина, настолько это было по - женски. Полезла в гугл и он любезно мне подсказал, что велика вероятность того, что роман был написан Некрасовым в соавторстве с Панаевой. История любви Некрасова с Панаевой, кстати, тоже довольна интересна.
Во всей этой истории было искренне жаль Любскую, но еще больше сочувствия вызвала история Любы Куратовой. Ладно уж она, молодая, глупая, поддалась эмоциям, но как мог столь мерзко сыграть на ее чувствах Тавровский... вот уж кобелина, так кобелина. Единственная страсть, доступная ему, - азарт игры.
Роман не зря назван "Мертвым озером". Для кого - то это озеро стало погибелью реальной, кого - то засосало в свои болотистые берега через интриги, пошлость, предательства. Очень много уделено внимания жизни и нравам провинциального театра, взаимоотношениям приживалок (очень частого явления) при барыне.
В какой-то момент я все пыталась понять, что за старичок у Любской вместо кассира. Пришлось даже вернуться в начало, вспомнить. Да уж, не зря говорят, что месть более сладкая, когда она выдержана годами. Любская отомстила этому старикашке жестоко, цинично и сполна за свою загубленную жизнь.
Я получила огромное удовольствие от романа. Чего и вам желаю.

Таинственное озеро, все естество сжимается от страха при виде манящих и жутко страшных вод. Чем примечательно это озеро? Может тем, что оно затягивает к себе потерянные души?
В книге так много героев, но все же автор останавливает свой взгляд наиболее подробно на нескольких женщинах. Молодая и красивая актриса Анечка Любская и дочка цыганки Любочка. Конечно в книге присутствуют и мужчины, например, молодой актер и престарелый ловелас помещик, но мой взгляд больше цеплялся за женщин, им же я и больше сочувствовала.
Странное дело, в такой масштабной книге сплошь и рядом несчастные дети. Есть конечно и сироты, но также есть и брошенные дети при живых родителях. Кто выкарабкивается сам, кто состоит в услужении у более успешных родственников. Эти родственники, да и любые подобные благодетели меня ужасно раздражают, честное слово. Если ты якобы добренький, так будь таким, либо перестань притворяться! Домашние тираны с ангельской улыбкой самые отвратительные, потому что чаще всего их жертвы не могут никому пожаловаться, им просто-напросто никто не поверит.
А что произойдет, если такой ребенок вырастает? Причем становится весьма успешным и самодостаточным человеком. Наверно никто особо не будет удивлен, если “бывший ребенок” затаит обиду с детства и начнет мстить во взрослом возрасте любыми способами. Могу сказать совершенно точно, что Анечка подвела просто неподражаемую черту, снимаю шляпу. Такого масштабного краха я еще не видала.
Есть еще Любочка. Если за Анечку я была спокойна, даже особо не сочувствовала, а лишь следила за ее жизнью,то с Любочкой совсем другое дело. Жертва по жизни, бедное, несчастное, забитое жизнью и людьми дитя. Ну нельзя же быть такой доверчивой, вот уж точно девочка в розовых очках. Жаль, очень жаль ее, только вот поступка ее не одобряю. Ни один человек в мире не стоит таких жертв. Нужно в первую очередь любить себя, уважать, ценить, и тогда другие люди тоже взглянут на тебя с другой стороны.

Прекрасная русская классика... даже с кучей недостатков, для меня все равно это ПРЕКРАСНАЯ РУССКАЯ КЛАССИКА.
Читала, наслаждалась, смаковала, растягивала удовольствие как могла. Этот невероятно уютный чарующий стиль письма, эти герои, их истории и судьбы - это моё чтение от первой до последней буквы.
Между тем, роман совсем не идеален, и огрехи его очевидны даже самому некритичному читателю.
Самым, пожалуй, очевидным недостатком является явная недоработанность романа, если можно так выразиться. Здесь очень много пробелов по сюжету, куски многих историй выпадают в никуда, многие линии обрываются, играющие видную роль в повествовании персонажи неожиданно просто исчезают со страниц, не хватает некоторых связок.
Очень заметно, что роман писался для журнала, когда первые главы уже в печати, а последние еще даже и не придуманы. Вполне закономерно, что по мере написания возникает потребность что-то откорректировать или добавить в ранее изданное, но такой возможности уже нет. Наверное, поэтому истории многих персонажей кажутся скомканными, недетализированными, даже притянутыми и немного нелогичными. Я бы не сказала, что этот момент сильно испортил впечатление, но чувство незавершенности осталось. Хотелось подробнее и про Петрушу, и про прачку Настасью Кирилловну с внуками, и про слепого учителя музыки, да и не только про них... Очень много интересных персонажей в романе, но частенько их судьбы только затронуты вскользь и как-будто забыты, а ведь им отведена определенная (иногда значительная) роль в повествовании. Жаль...
Еще можно обвинить роман в излишнем драматизме, в чрезмерном заламывании рук, рыдании навзрыд и прочих истерических проявлениях в угоду дамской половине читателей. Но какая мелодраматичная классика обходится без этого?
Есть еще какие-то мелочи, к которым можно попридираться, но на общем фоне они, право же, не заслуживают никакого внимания. Потому что даже если и можно назвать построение сюжета не самым удачным, то многочисленные достоинства романа все равно с лихвой компенсируют любые недоработки.
Восхитительные описания русской природы, живые и зрелищные изображения быта различных слоев российского общества, интереснейшие характеры, изумительные диалоги... И все это без всякого занудства и ненужного многословия, часто присущих литературе подобного рода.
Прекрасно и притягательно настолько, что через несколько часов после финальных строк романа, когда я уже начала читать другую (весьма неплохую, на первый взгляд) книгу, вдруг поймала себя на мысли, что скучаю... скучаю по "Мертвому озеру", по его неторопливому затягивающему слогу, по его атмосфере пленительной русскости образца середины XIX века. Для меня эта книга оказалась тем чтением, которое приносит наслаждение самим процессом, когда не ждешь финала (и не хочешь его), а просто получаешь удовольствие от написанного.

Я поставила перед собой сверхзадачу: полюбить творчество гражданина Н.А. Некрасова. А подошла к ней с неожиданной даже для меня стороны: взялась за прозаическое «Мёртвое озеро». Поэта-гражданина в книге оказалось столь же мало, как и самого Некрасова. Написанный в соавторстве с А. Панаевой, роман мне показался совершенно женским, более того, напоминал досужие сплетни кумушек, усевшихся на лавочке около дороги. В описании женских образов чувствовался чисто женский подход: злая ирония в адрес «оступившейся» и жалостливое утешение для добродетельных и несчастных.
И ещё один сюрприз: заманчивое название рождало разные ассоциации, но и только. Озеро, конечно, было, но как-то легенды вокруг него не возбуждали моего интереса, не интриговало оно меня.
Но что касается основной интриги – судьба Ани – тут уж авторы постарались запутать читателя. Книга значительно населена персонажами, начиная новую главу, встречаешь ещё одну обездоленную личность, пострадавшую либо от страстной любви, либо от социальной несправедливости. Клубок отношений, связей, пересечений растёт, но - и это прямо здорово - не запутывается, ты погружаешься ещё в одну историю с не меньшим интересом. А учитывая, что однажды всё стало на свои места, сюжетные ходы оказались на высоте.
Не подкачал язык. Читалось легко и, буквально, на одном вздохе. Правда, вздох был очень длинным – объём у романа немаленький.
Нет, не права я была, говоря, что гражданина Некрасова здесь мало. Есть, есть, остросоциальные вопросы прямо плавают на поверхности. Не так, как в лирике, конечно, но плач по обездоленным, нищим и оскорблённым достаточно громок. А все имущие – ну, прям сволочи с картинки, что развратник и обманщик Тавровский, что тётка его, капризная и гнусная старушка.
И самое главное достоинство книги – это сама жизнь. Вот как-то веришь в то, что читаешь, с интересом следишь за развитием, переживаешь за героев. Не подкачал Некрасов.

Сразу скажу, что мои ожидания не оправдались: я надеялась, что Авдотья Яковлевна расскажет о себе, а она написала хоть и изящные, но вполне стандартные мемуары. Просто о встречах с известными людьми. А мне-то были интересны ее личные переживания, хотелось узнать, что она любила и что ее радовало, ее литературные предпочтения и писательские амбиции. Надеялась взглянуть ее глазами на отношения с Панаевым и Некрасовым (еще один тройственный литературно-семейный союз, наряду с Тургеневым и супругами Виардо, или Гиппиус-Мережковским-Философовым, или Маяковским-Бриками). Хотелось узнать Авдотью Панаеву как личность, причем из первых уст. Писательница, хозяйка петербургского литературного салона, муза гения. «Я не люблю иронии твоей», «Мы с тобой бестолковые люди» и т.п. Однако эти «Воспоминания» — не личный дневник, и тем, кому есть дело до психологизма и сложной романтики, остаётся читать панаевский цикл Некрасова.

Тем не менее традиционная мемуарная галерея лиц впечатляет, особенно исторический разброс: Авдотья Панаева успела посидеть в одной театральной ложе с Пушкиным и попить чаю с Гоголем, дружила с Глинкой и Щепкиным. Ее круг общения составляли Тургенев, Толстой, Достоевский, Белинский. Повествование идет по нарастающей — чем дальше, тем интереснее. Эпизоды выбраны от значимых до забавных. Как у Надсона —

Меняя каждый миг свой образ прихотливый,
Капризна, как дитя, и призрачна, как дым,
Кипит повсюду жизнь в тревоге суетливой,
Великое смешав с ничтожным и смешным.

Тургенев пригласил друзей на обед, голодные гости топчутся у ворот — а его нет дома. Забыл. Молодой Толстой, вступающий в литературный мир, отвергает покровительство Тургенева. Белинский накупил живых цветов, чтобы веселее работалось в убогой каморке, и сконфузился, когда его спросили, сколько они стоят. Кульминацией стал юмористический рассказ о том, как Дюма гостил на панаевской даче. И здесь я уже просто наслаждалась, забыв, что у меня были какие-то ожидания от этой книги. Она хороша такой, какая есть.

Авдотья Яковлевна - первоклассная писательница. Книга написана легким языком, чрезвычайно увлекательно, остроумно и интересно. Очень наблюдательная была она. За исключением дат, цифр и точных фактов - характеры людей, особенности встреч передавала довольно верно.
Воспоминания о Неркасове, Тургеневе, Слепцове, Решетникове - это просто какие-то невероятно крутые рассказы, на самом деле. У меня дома скопилась куча книг, я их читаю и отношу на полку обмена или сдаю в старые книги, так думал и с этой поступить. А теперь задумался - жалко.
Еще надо обязательно прочитать написанные совместно Панаевой и Некрасовым "Три страны света" и "Мертвое озеро".

Я бы сказала, что это не мемуары и не воспоминания, а грамотная и честная монетизация того капитала, которым обладает автор.
Писательница сразу признается, что если бы не надо было кормить внуков, то воспоминаний она бы не писала. И пишет то, что интересно публике (тогдашней публике): искренне, но сдержанно, занимательно, но отстраненно, по возможности правдиво, но художественно. Это добротный причесанный рассказ о знаменитых современниках (и о знаменитом "Современнике"). Вернее, о том, какими они должны были бы быть, чтобы удовлетворить и автора, и интерес публики. Я бы не сказала, что она врет. Скорее, редактирует по собственному разумению.

О собственной жизни не пишет почти ничего. Жесточайшим образом пытается исключить из воспоминаний все личное. Правда, авторское тщеславие все-таки нет-нет да и пробьется. В том, как она пишет о других неординарных женщинах (например, о Натали Герцен) или о благодарности мужчин (кому только она ни помогала: от Белинского до Добролюбова)

При чтении очень желательно сначала ознакомиться с биографией Панаевой. Тогда многое станет более понятным.

Ничуть не хуже первой части «Джен Эйр» - той, где описывается детство Джейн. Обидно, что русских писательниц мы знаем значительно меньше, чем русских писателей. Эту повесть авторка выпустила под мужским псевдонимом, но произведение в любом случае сразу же запретили, - божечки, что там оне такое написало, ужаснулась специальная комиссия. «Революционное потрясение семейных основ», «безнравственность и подрыв родительской власти». Разве может быть всё такое ужасное в приличной русской семье?
И, конечно, образ писательницы волнует воображение не меньше Зофьи Налковской, - чего стоит одно только модное (тогда) сожительство втроем с Некрасовым! (Третий был муж, поясню). Хотя отдельно бесит, что даже в бумажное издание повести 1929 года воткнули отдельную статью Чуковского про писательницу и Некрасова. Ведь нельзя просто взять и опубликовать повесть женщины, не вдаваясь в подробности, с кем там она спала! Позднее она еще и жила с Некрасовым в гражданском браке, потом вышла замуж второй раз, и уже овдовев, зарабатывала на жизнь литературой.
Тест Бехдель пройдет.
Моя оценка 8 из 10.
Что там происходит. В большой семье растет девочка, не очень похожая на других, чем-то напоминающая, к слову, Наташу Ростову. Девочка без лишней рефлексии фиксирует все происходящее вокруг, а это происходящее, если честно, катастрофически не похоже на описание жизни среднего класса во всех романах и повестях, которые мы читали до этого. Но бардак до такой степени правдоподобный, безумие такое знакомое, что веришь каждому слову: да, так все и было. Повесть начинается с первых детских воспоминаний и заканчивается тем, что героиня в 16 лет выходит замуж за первого более-менее приличного человека, который ей встретился.
К слову, не стоит обманываться жанром «повесть» по поводу длины книги, есть романы короче, чем эта повесть, смайл.
Плюсы. Повесть читается легко, быстро, увлекает за собой. Может быть, от того, что все происходящее подается через восприятие ребенка, мало что вызывает отвращение, исключая разве что избиения детей. А некоторые главы так и тянет назидательно читать вслух современным отрокам: оттак-то оно жилось менее двухсот лет назад. Без приставки, телефона и электрического самоката.
Минусы. Ужасно хочется узнать про жизнь героини в браке, по обмолвкам в тексте очевидно, что она дожила до старости, - но увы. Продолжений предусмотрено не было.

Это прежде всего роман-путешествие. Странствования Каютина по России - от Новой Земли до Каспия, от Нижегородской губернии до русских владений в Америке - образуют сюжетную канву произведения. Руководитель Каютина в странствованиях и промыслах - Антип Хребтов - уникальная фигура не только в романе, но и во всей прозе Некрасова. Это идеальный тип мужика, каким его представлял себе Некрасов: трудолюбие, смекалка, отвага, скромность, сообщительность, добродушный юмор.Роман написан совместно с Панаевой. Читается с большим интересом, и чем дальше, тем больше захватывает.

Нужно иметь в виду две вещи: во-первых, у меня сложилось определенное представление о непрочитанных еще "Воспоминаниях" Панаевой вследствие того, что на лекциях часто точно или вольно ее цитировали, вообще рассказывали об этой книге. Во-вторых, год назад я прочитала Одоевцеву, и она произвела на меня огромное впечатление. Собственно, я и от Панаевой ожидала чего-то похожего, тем более и обстоятельства их были схожи: обе - жены широко известных в узком кругу литераторов, сторонние наблюдатели и при этом непосредственные участницы событий.

Но за первые десять страниц я поняла, что сильно ошибалась, ничего схожего и в помине нет. Собственно, от почти уже нахлынувшего разочарования меня удерживали только некоторые действительно интересные истории и мысль о том, что это совсем, совсем другое время, еще XIX век! (Правда, как часто бывает, к концу книги я вошла во вкус, и мне было уже жалко отпускать героев Панаевских рассказов.)

Само повествование показалось мне сухим и каким-то обрывочным; это именно воспоминания, вспышки, освещающие то одни, то другие несколько разрозненные ситуации, разговоры, характеры. Даже о кружке близких друзей Панаева пишет как-то штрихами, урывками, я бы даже сказала зачастую поверхностно. Цельных образов не складывается. Кем, какими в бытовой и окололитературной жизни были Панаев и Некрасов, Тургенев, Белинский, Боткин, так и остается загадкой.

Эту загадку мешают решить и многочисленные ошибки и неточности в повествовании, отмечаемые в комментариях. Мне хорошо верится в то, что Панаева обращалась к разным источникам, старалась узнать как можно больше достоверных фактов (что сообщается в исторической справке), но от этого как-то не легче.

Теперь у меня в голове два Некрасова, поэт - и герой Панаевских воспоминаний, редактор "Современника", игрок, помощник студентов; так же два Тургенева, Щедрина, Достоевского.. и, пожалуй, это неплохо, потому что совмещать их мне не хочется, каждый из них абсолютно самодостаточен.

Итак, жанр предполагает некую специфику повествования, и она присутствует. Это не мемуары, не роман с исторической основой; это некоторые воспоминания, и это придает книге свой характер. Панаева позволяет взглянуть на жизнь великих людей, без которых невозможно представить нашу культуру, наш девятнадцатый век. И, с одной стороны, это позволяет не превратить всех литераторов в одинаковые болванчики в нашей бедной учебной голове, дает им характеры и судьбы. А с другой стороны, заставляет захотеть сделать сегодняшнюю жизнь немножко лучше, немножко честнее и человечнее.