Представьте себе такую картинку. Вы находитесь на похоронах. Выступает над могилой человек и несёт полную пургу об умершем, называя его совершенно другим именем. Но делает это очень уверенно, «речь его течет гладко, ровно, как вода из водосточной трубы, и обильно; жалких слов в его ораторском словаре гораздо больше, чем в любом трактире тараканов». Представили?! Что делать? Обстановка не располагает устраивать разборки, пришедшие на похороны только шушукаются.
Конечно, Антон Павлович доводит ситуацию до гротеска, когда приглашённый выступить с речью Запойкин, успевший пропустить несколько рюмок и не понявший, что он говорит совсем о другом человек, который стоит тут же и сердито хмурится, слыша своё имя, отчество. Забавно, что больше всего оскорбляет этого «ещё живого» Прокофия Осиповича, что в отношении него сказано - «Помилуйте, что вы говорили? Бескорыстен, неподкупен, взяток не берет! Ведь про живого человека это можно говорить только в насмешку-с». Вот это замечание?!! Очень неожиданно…
Фраза – «Поедем, душа! Разведи там, на могиле, какую-нибудь мантифолию поцицеронистей, а уж какое спасибо получишь!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 354