Цитаты из книги «Горький квест. Том 1»

Зачем мне человек, который похож на меня? Что нового я узнаю? Я вон на себя в зеркало гляну – и все знать буду. Из идентичности опыта не извлечешь, опыт извлекается только из различий.

Мы никогда не знаем, как поведем себя в ситуации, в которой прежде не бывали. Мы можем предполагать, надеяться, рассчитывать, можем даже быть уверены, но на самом деле все всегда происходит иначе.

Из идентичности опыта не извлечешь, опыт извлекается только из различий.

Когда мы позволяем себе страдать, мы заставляем страдать и тех, кто рядом с нами. Это же так просто! Это так очевидно! Почему мы почти никогда не задумываемся об этом? Почему забываем о том, что вид наших страданий отравляет существование наших близких? Мы должны бороться если не ради себя, то хотя бы ради них».

Впечатлений становится все меньше, поэтому время утекает все быстрее…

Судьба – она как человек: всегда ответная на добрые чувства.

развивается и меняется только технология, а человек остается прежним, ничего в нем не меняется и не развивается.

Когда вам меньше тридцати пяти, вы обычно не принимаете в расчет болезни, несчастные случаи и тем более смерти. Когда вам за семьдесят, вы при составлении любых планов в первую очередь думаете именно об этом. Не помешает ли болезнь сделать то, что я задумал? И буду ли я вообще к этому времени еще жив?

Дуня никогда не работала в полиции, но детективы любила, и книги читала, и фильмы смотрела с удовольствием. Так вот очень часто, особенно в кино, попадаются сцены, когда, например, полицейский приходит в дом, чтобы поговорить с подростком, а его родители начинают сопротивляться, орать, чтобы ребенка не трогали, он несовершеннолетний, и не смейте задавать ему вопросы, он ничего не знает, и все в таком духе. Или другой вариант: подростка задерживают, приводят в полицию, тут же прибегает кто-то из родителей, опять же начинает орать, угрожать, хватает дитятко за руку, тащит к двери и гордо объявляет: «Мы уходим!» Такие эпизоды всегда вызывали у Дуни недоумение и растерянность, они казались ей лишенными смысла и логики. Ведь если полицейский хочет о чем-то поговорить с человеком, значит, есть вопросы, а то и подозрения. Они уже есть. И от того, что мамочка будет кричать, грозить адвокатом или прокурором, эти вопросы и подозрения никуда не денутся, не рассосутся от страха, не исчезнут сами собой. Если полиция захочет что-то выяснить, она же все равно это выяснит, только другим способом. И вполне возможно, избранный ею способ окажется для опекаемого подростка куда более болезненным и травматичным. Кстати, и для его родителей – тоже. Почему такая вот активная защитница-мамочка считает, что захлопнуть дверь перед носом полиции означает решить проблему раз и навсегда? Это же глупо! Куда правильнее перетерпеть, дать возможность полицейским задать все свои вопросы, прояснить картину, чтобы они ушли с уверенностью: больше им здесь делать нечего. В противном случае они все равно вернутся, только, как часто говорится в фильмах, «уже с ордером». Раздражение, вызываемое такими эпизодами, Дуня тоже не могла сама себе объяснить

Когда мы позволяем себе страдать, мы заставляем страдать и тех, кто рядом с нами. Это же так просто! Это так очевидно! Почему мы почти никогда не задумываемся об этом? Почему забываем о том, что вид наших страданий отравляет существование наших близких? Мы должны бороться если не ради себя, то хотя бы ради них